Дорогой Кевин, мне нужно попрощаться с кем-то кто мне дорог, и кто еще здесь. Поэтому я прощаюсь с тобой. Мне было хорошо с тобой, Кевин. Когда мы были вместе, я иногда вспоминала, кем я была до того, как все изменилось, но я претворялась, делая вид что я ничего не потеряла. Хочется верить, что все может быть как раньше. Хочется верить что, я не стою среди заброшенных руин мертвой цивилизации. Хочется верить, что еще возможно достучаться до людей. Но это слишком тяжело. Тяжело потому, что я струсила. И не смогла стерпеть эту боль. Снова. Знаю, что так не честно Кевин. Ты тоже многое потерял. Но ты сильный. Ты еще здесь. Но мне уже здесь места нет. Я пыталась оправиться, Кевин. Я не хотела боли и пошла простым путем. И он привел меня домой. И знаешь, что я нашла дома? Я нашла их, Кевин, там где, оставила. Там, где они оставили меня. Я приняла правду лишь через три года. Но прошлое не вернуть и не исправить. Мне уже не помочь. Как может быть и всем нам. Я не могу так больше жить, Кевин. А умереть не хватает решимости. Но мне нужно к чему-то двигаться. К чему угодно. Не знаю, куда я еду. Просто прочь отсюда. От этого всего. Хочу туда, где никто не знает, что со мной случилось. Но я боюсь их забыть. И я не хочу забывать их. Не могу. Они были моей семьей. Думаю, я любила тебя, Кевин. Может, и ты меня. Жаль, что все это приходится писать на бумаге. Жаль, что не могу тебя увидеть и поблагодарить. И сказать, как много ты для меня значишь. Просто не могу. Я же говорю. Я трусиха. Так что пожелай мне удачи. Мне она пригодится. С любовью, Нора.
— Вы ищете ссоры?
— Безумно ищу! Пусть мы хотя бы в ссоре друг с другом поговорим!
— Ты понимаешь, что это значит?
— Нет, что это значит?
— Нужно трико покупать.
— Неужели, это ты?
— Только не подкалывай, я была толстенькой.
— О, да!
— Если бы я сейчас была такой, я бы тебе не понравилась.
— Ну знаешь, с твоей толщиной я бы смирился. Но если бы у тебя не было двух передних зубов, я бы не смог с тобой общаться.
— А когда ты был маленьким, о чём ты мечтал?
— Ты знаешь, мне вообще лучше ни о чём не мечтать. Так будет намного легче, если всё сорвётся, или ничего у меня не выйдет.
— Но ведь ты о чём-то мечтаешь, правда? Скажи! Например, учиться в школе искусств.
— Мне столько всего захотелось, о чём я даже раньше не думал. Мне иногда кажется, что я теперь могу добиться того, чего хочу.
— Когда твоя мечта вот-вот исполнится, ты не задаёшь лишних вопросов!
— А я бы задала.
— Тебе так кажется. Ты ведь не была на моём месте.
— Если я так плох в качестве опекуна, как насчёт того, чтобы стать моим любовником? Моя жена крайне толерантна в этих вопросах, — сказал 22-летний герцог Кашбарн.
— Ты серьёзно?! Ты самый большой придурок, раз реально предлагаешь такое! Ладушки, я посещу твою комнату позже, будь готов! — отвечает молодой граф Рейден.
— Э! Нечестно. Я тоже хочу в комнату к старшему братику, — говорит высококлассный убийца и добавляет, обращаясь к герцогу: — Знаешь, я просто «высший класс» в этом плане!
«Не останавливайся», — сказала я себе. Не давай твоим собственным эмоциям захватить тебя. Потом в них разберешься, когда получишь ответы.
Единственным, что нарушало тишину, был скрежет веток деревьев о крышу и стук моего сердца.
Мне пришлось признать, что сейчас не лучшее время слушать рациональную часть мозга. Может быть, именно сейчас самое время переступить черту. Перестать играть по правилам. И принять невозможное.
— Нора… Вы одно скажите… Фима вам… только друг, ну или… не только?
— Только… И вы, Давид, мне тоже будете — тоже только друг…
— Шо, не нравлюсь?
— Нравитесь, но это ничего не меняет. Вы, Давид…
— Ша, Нора! Я и без второго слова все понимаю.
Он божественно улыбнулся. От такой улыбки учащается пульс. Во всяком случае, мой участился.
В непосредственной близости от него меня разрывали два полярных желания. Одна часть меня хотела бежать прочь от него с криком «Пожар!» А другая, сумасшедшая, хотела посмотреть, как близко я сумею подобраться… не обжегшись.
Я смогу справиться с домашними заданиями в любом состоянии, но разбитое сердце — это совершенно другое.
И эти глаза. Глубокие, таинственные, непостижимые. Несмотря ни на что, я хотела прильнуть к нему и… просто забыться.