Те, кого приходится так упорно добиваться, — с теми обычно ничего не получается. Сначала это рай на земле, счастье обладания. А потом… Как ей расплачиваться с тобой за все твои страдания? И почему она вообще должна расплачиваться за эти страдания? Она что, просила тебя об этом?
— Это что, шутка? Вы оставили мне записку, где написали прийти к вам в «Бургер Кинг».
— Не шутка… Это место доступное, дешёвое, его легко найти. Здесь не выгоняют за разговоры с собой, а для меня это важно. Ты что-то будешь?
— Нет, только не здесь.
— Почему?
— Предпочитаю еду от приличного повара.
— Знаешь, почему такие, как ты, не любят фаст-фуд? Это еда для рабочего класса. Объясни, почему в заведениях, где мы работаем, поесть стоит на 500 долларов дороже, чем в подобном месте?
— Потому что здесь в еде много жира, много соли и дешёвых мясных обрезков…
— Ты описала классическую еду французских крестьян. «Бургер Кинг» — это крестьяне, делающие своё дело. Они придают дешёвому куску мяса стиль. Как гуляш, беф-бургиньон или кассуле…
— К постоянству стремятся все великие шеф-повара.
— Нет! Шеф должен хотеть постоянства в опыте, но не постоянства во вкусе. Это как секс. Ты всегда идёшь туда же, но всегда должен находить новые и опасные пути.
— Готовка — это выражение чего, скажи мне?
— По-моему, заботы о человеке, любви…
— Я враждебно отношусь к женщинам – они не думают о будущем, они изменчивы, на них нельзя положиться, они… опасны.
— Женщин объединяет только одно – менструация.
Там, откуда я родом, зло легко распознать, потому что оно воплощается в людях. Оно становится людьми, чтобы другие ясно видели, как оно уродует человека. И как оно опасно. Это не значит, что я восхищаюсь вашим миром, но мне надоели легенды о женщинах, которые отравляют все вокруг.
— Другие мне не интересны, кругом только идиоты, у которых только одно в голове…
— Если мы ещё так немного полежим, то я тоже превращусь в идиота…
— Лучше не влюбляться. Особенно в женатых…
— Ну мне это не грозит.
— Вчера она отказалась выйти за меня, а сегодня видит, как я обнимаюсь с богиней…
— Надо понимать, богиня — это я?
«Всегда» — опасное слово на любом языке.
Наш брак напоминал миску с яичными белками. Мы оба старательно бились над ним, надеясь чего-то достичь, время от времени даже поднимали довольно высокую шапку пены. Иногда нам даже начинало казаться, что мы сумеем-таки сделать вполне приличное безе, но любой повар подтвердит, что, если взбивать белки слишком уж долго и упорно, если слишком стараться, пена просто опадет.
— Я поцеловала тебя…
— Я не против.
— Если хочешь, назовем это внезапной потерей концентрации.
— А ты кого-нибудь когда-нибудь убивал?
— Да, но они все были плохие.
Терпимость к нетерпимому — одна из труднейших задач, какие ставит перед нами эпоха.