Я думаю, у тебя есть задатки очень хорошего копа, Джейсон, и знаешь, почему? Потому что глубоко внутри ты — хороший человек. Я знаю, что ты так не считаешь, но меня это мало волнует. Правда, по-моему, у тебя проблемы с гневом. Я знаю, что все началось со смерти отца, и тебе пришлось присматривать за мамой, и все такое. Но пока ты будешь держать в себе весь этот гнев, не думаю, что ты сможешь стать тем, кем, я уверен, ты хочешь стать, — детективом. Знаешь, что тебе нужно, чтобы стать детективом? Уверен, ты сейчас скривишься, но чтобы стать детективом, нужна любовь. Потому что любовь — это покой, а покой — это мудрость. А мудрость нужна, чтобы раскрывать дела, Джейсон. Это все, что нужно. Тебе не нужна пушка, и уж точно не нужен гнев. Гнев никогда ничего не решает. А покой решает. И мудрость. Попробуй для разнообразия. Никто не скажет, что ты гей. А если и скажут — арестуй их за гомофобию, вот они удивятся!
Во-первых, я хочу извиниться за то, что умер, так и не поймав убийцу твоей дочери. И мне от этого очень больно, у меня разбивается сердце от того, что ты считаешь, что мне плевать, хотя это не так. Просто бывают такие дела, когда ты так и не находишь улики, а потом спустя пять лет один парень слышит, как другой парень хвалится об этом в баре или тюремной камере, и преступник попадается из-за своей же тупой ошибки. Надеюсь, ради Анджелы, что так и будет.
Знай, что я всегда любил тебя. И, может, мы еще увидимся — где-то там. А если нет — что ж, я рад, что мы встретились.
Это не из-за того, что «я пришел в этот мир один, один и уйду» и всякой подобной чуши. Я пришел не один, со мной была моя мама. И ухожу я тоже не один, потому что рядом — ты. На диване, пьяная, шутишь про пенис Оскара Уайльда…
— Пап, мама пьяная?
— Нет-нет, у нее просто небольшая мигрень. Мигрень от бутылки Шардоне.
— Is mommy drunk, daddy?
— No, no, she’s just got a little migraine. A little Chardonnay migraine.
— Есть еще одно важное правило. Ни в коем случае вы не должны допустить, чтобы эти ваши удочки тебе или тебе в глаза воткнулись, так как это будет контрпродуктивно для всей операции. Повторите.
— Контрпродуктивно для всей операции.
— Рядовые, приступить к рыбалке!
— А что Чарли думает о твоих билбордах? Он ведь бывший коп…
— Бывший коп-избиватель жён.
— Скажи мне одну вещь, Милдред. Зачем ты просверлила дырку в толстом пальце старины Джеффри?
— Я такого не помню! Рука дрогнула, и он просверлил себе палец. А он меня обвинил? Ах… Похоже, теперь мое слово против его. Так же, как в случае с изнасилованиями.
Не смотри на меня так. Если избавиться от всех с расистскими замашками, то останутся трое копов, которые терпеть не могут геев.
— Поверьте мне, миссис Хейз, все, что я могу, я делаю, и вот это [указывает на билборды] — нечестно по отношению ко мне.
— За то время, что ты ехал сюда и как сопливая сучка тут плакался, чью-то еще девочку могли раскромсать на куски. Но я рада, что ты расставил приоритеты, так держать!
— Я сделал бы все, чтобы поймать преступника, миссис Хейз, но по ДНК нет совпадений ни с кем по нашей базе! Нет совпадения… ни с одним преступником по всей стране! И вашу дочь никто не видел с момента, как она вышла из дома и до момента обнаружения тела. Я не знаю, какие еще шаги мы можем предпринять!
— Вы могли бы взять кровь у всех мужчин в городе, старше восьми лет.
— Закон о гражданских правах это запрещает. А что, если он был в городе проездом?
— Можете взять кровь у всех мужчин в стране.
— Если он — проезжавший мимо иностранец?
— На вашем месте я бы создала всемирную базу и заносила туда всех новорожденных мальчиков. И если бы кто-то что-то натворил — нашла бы его, убедилась бы, что все на сто процентов совпадает, и убила бы.
— Ясно. Но это… безусловное нарушение гражданских прав.