— Ты идешь по дорожке, в конце которой твоя дочь будет читать в газетах, как ее мама начинала со взяток, а закончила должностным преступлением.
— Ты не знаешь, по какой дороге я иду.
— Возможно, но я не видел, чтобы ты опускалась так низко.
— А еще ты не видел меня в синяках. Не видел меня, лежащей у ступенек, после столкновения с лестницы. И как я молила Бога, чтобы не потерять ребенка. Мигель был моим парнем. Он два года колотил меня, как боксерскую грушу. Я тогда еще не была копом.
— В твоем… в твоем досье ничего нет о домашнем насилии.
— Я не писала заявлений. Я его подставила.
— Зачем?
— Он бы не остановился, пока не убил.
Не плачь, мне уже давно не больно. Зато это все сделало меня сильнее.
Опуститься надо, толерантным чтобы стать.
Потерять лицо свое и совесть потерять.
Петух — животное, значит, может потерпеть…
Путь насилия — это путь тех, кто ни на что не годен, а пустые угрозы — жалкое оружие слабоумных.
Без насилий по отношению к насильникам нельзя избавить народ от насильников.
— Адам?!
— Здравствуй, дорогуша. Что, снова убежишь? Вот, кем ты стала — трусихой?
— Зачем ты всё это делаешь?
— Мы с тобой собирались изменить мир, забыла? Нам с тобой было суждено разжечь пламя революции! Можешь считать это первой искрой… Но сначала ты будешь наказана за своё предательство.
В нашей истории еще не было времени, когда насилие в такой мере господствовало бы в искусстве, в кино, на телевидении.
Все-таки на свете существует прогресс: вместо военного насилия — насилие без войны.
Насилием ничего не добьешься. Победить можно лишь сохраняя достоинство.
Насилие и принуждение — то, что мешает и препятствует в чем-либо вопреки желанию и собственному решению.
Хочешь, чтобы насилие считалось законным и справедливым? Когда общество начинает рушиться, насилие становится более частным. Всё потому, что государство монополизировало организованное насилие. Когда насилие начинает распространяться, оно покидает сферу политики. Организованное насилие становится экономической деятельностью, а общественное недовольство — его основой.
Я в ответе за все, что произошло. За все, что случилось здесь. Когда я напал на лагерь, я был молод и неопытен. Я хотел порисоваться перед отцом и людьми. Я приказал пощадить женщин и детей, но меня ослушались. Столько насилия… я хотел остановить это, но будто оцепенел. Я не знал, как быть. Я слышу их крики… Я не могу это исправить, ничто не отменит тех ужасов. Но даю слово, теперь, будучи королем, я сделаю все, что в моих силах, чтобы не допустить подобного. Отныне к друидам будут относиться с должным почтением. Даю слово.