Я хотела быть хорошим копом. Но прямого пути к этому нет. Я твердила себе, что цель оправдывает средства и вот я у цели. Но не могу себя оправдать…
В одной из частей Нью-Йорка, которую курирует полицейский участок, руководимый лейтенантом Возняком, преступность практически искоренена, но не самым законным методом — полиция просто прибрала под себя весь криминальный бизнес. «Крыша» прикрывает наркодилеров, скупщиков краденого и прочих нарушителей закона за небольшой процент. Детектив Харли Сантос — мать-одиночка, которой честной зарплаты не хватает на то, чтобы дочь училась в престижной школе, поэтому она вместе с другими копами повязана в черных делах своего шефа. Во время очередного обхода владений с целью получения регулярной дани Сантос попадается на удочку спецотдела ФБР, в обмен на восстановление репутации и свободу Харли предлагают стать «кротом» в собственном участке. Выбор перед детективом стоит непростой: возможность быть рядом с дочерью, с одной стороны, и предательство тех людей, которых она еще утром называла «семьей», — с другой...
— У вас весело. Что празднуете?
— Что дожили до вечера.
У меня есть дочь, ясно? А значит, и у тебя тоже. Потому что полицейский значок говорит о том, что мы семья. И мы любим нашу дочь, она прекрасна, умна и талантлива. И мы ей нужны. И так будет всегда, пока смерть не разлучит нас.
— Я люблю рисковать.
— По галстуку заметно.
Каждое предательство начинается с доверия.
Когда люди боятся, они делают ошибки.
— Как-то раз один водила пытался обмануть полиграф, смазав ментоловой мазью свой член.
— Любопытный метод.
— Боль повышает сердцебиение на контрольных вопросах. Это сбивает аппарат с толку и искажает результат.
— Помогло?
— Я его не подключила. Он был готов признаться, чтобы я отпустила его смыть мазь.
Дети никогда не слушаются. Важное нужно показывать на примере.
Я знаю, что политики и слюнтяи, которые стоят в стороне и критикуют нашу работу — никогда не были на нашем месте и даже не пробовали.
Тяжело вспоминать все и думать, что все могло быть иначе…
Дочери совершают ошибки, а отцы их прощают — так устроен мир.
— Шесть лет на флоте, двадцать пять в полиции, ты жив только благодаря чутью. Что оно говорит?
— Что сделанный выстрел не отменить.
Следи за дорогой, Ломан. Если все время смотреть только в зеркало заднего вида — случится авария.
Я люблю старые фильмы. В них четкая грань между черным и белым. С ними жизнь кажется проще.
— Нельзя повернуть время вспять.
— Со всем к вам уважением, я не могу забыть об этом, как вы.
— Ломан, у меня бывало также и были законные убийства, но убийства — все равно убийства.
— Это другое, вы белый коп. В среднем, сколько белых вы сажаете?
— Не знаю, не считал.
— Людей моего цвета, мы ловим в восемь раз чаще, чем людей вашего.
— Насколько я помню, мы ловим преступников, а не карандаши.
— Сэр, если вы достанете из коробки карандаш любого цвета — это ожидаемо. Если я достану черный, то я крыса, я продался. Это мой район. Им кажется, что я решил играть против своих.
— Ломан, теперь мы для тебя свои. Что касается тебя — касается всех нас. А если черный парень косо на тебя глянет, когда ты его арестовываешь — какая разница?
— Это я переживу. Я не могу видеть ребят, которые кидаются в рассыпную в страхе, что полицейский их застрелит. Их так приучили. Нет, кто-то должен им доказать, что хороший коп не исключение из правил.