Казалась так холодна
Луна на небе рассвета,
Когда разлучались мы.
С тех пор я не знаю часа
Грустнее восхода зари!
Переводчик: Виктор Соломонович Санович.
Казалась так холодна
Луна на небе рассвета,
Когда разлучались мы.
С тех пор я не знаю часа
Грустнее восхода зари!
Переводчик: Виктор Соломонович Санович.
Моя любовь была,
Как утренняя луна,
Но мы расстались.
Теперь я всё сильнее
Ненавижу свет зари.
«Сто стихотворений ста поэтов». Сборник классических японских танка, составленный в 1235 году Фудзивара-но Тэйка. Перевод Владимира Соколова.
Если спросят люди:
«Скажите нам, что это было?
Драгоценный жемчуг?»
Отвечайте: «Капля росы
На заре спешила исчезнуть».
На заре, ранним утром на заре,
За рекой по траве
Ходит в поле красный конь,
Красный конь ходит.
Ярким солнцем залитой,
Машет гривой золотой
Моё детство, красный конь.
А в лугах, так звенит в лугах роса,
Только тронь.
На ветру, полыхает на ветру
Красный конь гордо.
По земле копытом бьёт,
Тишину из речки пьёт
Моё детство, красный конь.
Ты проснёшься на рассвете,
Мы с тобою вместе встретим
День рождения зари.
Как прекрасен этот мир, посмотри!
Как прекрасен этот мир!
Выткался на озере алый свет зари.
На бору со звонами плачут глухари.
Плачет где-то иволга, схоронясь в дупло.
Только мне не плачется — на душе светло.
Знаю, выйдешь к вечеру за кольцо дорог,
Сядем в копны свежие под соседний стог.
Зацелую допьяна, изомну, как цвет,
Хмельному от радости пересуду нет.
Ты сама под ласками сбросишь шелк фаты,
Унесу я пьяную до утра в кусты.
И пускай со звонами плачут глухари,
Есть тоска веселая в алостях зари.
1910 год
С крутого берега смотрю
Вечернюю зарю.
И сердцу весело внимать
Лучей прощальных ласку,
И хочется скорей поймать
Ночей весенних сказку.
Сердце, уйдем к лесистым холмам,
Туда, где тайное братство луны,
Солнца и неба и крутизны
Волю свою завещает нам.
И Господь трубит на пустынной горе,
И вечен полет времен и планет,
И любви нежнее — сумерек свет,
И дороже надежды — роса на заре.
Я растворюсь в тебе, моя заря,
Умоюсь тёплыми лучами.
Слеза застынет каплей янтаря,
А голос мой стихами.
То нахожу сей миг, то вновь теряю.
Брожу один во мгле немой.
Когда ты рядом, сердце тает,
И наполняется весной.
Однажды душами сроднимся,
Ты тихо позовешь меня.
И в небе полуночном загорится
Созвездий новая семья.
«Зимнее» время…
Утро осеннего дня. За окном, как и ночью, — огни, огни, реклама.
Порой так страстно и жадно ждёшь утренней зари. Но всё какие-то сумерки, — с дождями, туманами. А так нужен, физически нужен рассвет.
Но порой мы садимся у окна, устав от окружающей нас темноты, и смотрим – туда, туда, вдаль.
Когда первые лучи окрасят облака в золотисто-розовый цвет.
Нежная заря – Аврора – улыбнётся нам с прокисших осенних небес. И вся эта невозможная хмарь, сумеречная жуть будет сметена свежим утренним ветром.
Каждое утро я просыпаюсь в надежде, что это произойдёт.
Время в принципе же ничего не значит.
У нас ведь у каждого свои собственные биологические часы внутри. И это — благо. Это наша индивидуальность. Это наша личная внутренняя свобода. Свобода, о которой мы все мечтаем, хотя порой и не признаёмся в этом самим себе. И не говорим этого вслух.
У времени ведь нет границ. И обозначать его «летним» или «зимним» можно лишь условно.
Всё равно ведь рассветёт. И солнце покажется из-за туч. И Аврора – заря – нежная и яркая, всегда новая, как в первый день творения, нам всем улыбнётся.
Занималась заря, огромный апельсин утреннего солнца поднимался в обрамлении подкрашенных алым облаков. При виде такого неба даже самый прозаичный зануда вдруг открывает погребенную в недрах души потребность рисовать маслом.
В столетнем мраке чёрной ели
Краснела темная заря,
И светляки в кустах горели
Зеленым дымом янтаря.
Достигнуть зари можно только тропою ночи.
Чтобы насладиться восходом солнца, надо полюбоваться зарей.
А Заря, заря, заря…
Дело божие творя,
Золотит леса и пашни
Светом ясным янтаря.
А Заря, заря, заря…
Все ж старается не зря.
Окрыляя судьбы наши,
Души проще говоря.
Души проще говоря…