Это был, так сказать, дописьменный век истории моего писательства. За ним вскоре пришёл и «письменный».
Нам этой тишины — на все века, и я молчал, и ты со мной молчала, но простиралась божия рука как будто бы сквозь нас — багряно-алым.
Короткий спортивный век — отпущен спортсмену для того, чтобы подготовить себя к будущей жизни вне спорта.
Наш славный век — венец времен —
Своей стыдливостью силен:
Бежит он, как от прокаженной,
От правды, слишком обнаженной.
Когда ты век бежал за эхом, стирая сердце до прорех, и встретил, встретил человека, но жалок этот человек.
Мгновения спресованы в года
Мгновения спресованы в столетия
И я не понимаю иногда
Где первое мгновенье, где последнее.
Доживаем века в ожидании мессии,
Каждый день — праздник ультранасилия.
Как душно на рассвете века!
Как набухает грудь у муз!
Как страшно в голос человека
Облечь столетья мертвый груз.
Мы с тобою прячемся от Времени.
Здесь, у океана на краю,
кривоногий, лживый, как сирены,
неземную музыку пою.
Так пою, как никогда не пелось!
Век к концу торопится, заметь,
высказать все то, то не успелось.
Что другому веку не суметь.
Пояснение к цитате:
1999
Чтобы прослыть мудрецом, достаточно и одного изречения, если оно запомнится на века.
В наш просвещённый век урок жестокости даёт не зверь, а человек.
Он, как и многие, того же разбора, в которых влюблен пустой век, поймали только наружность разговора, род шипучего газа, вылетающего посреди глупейших суждений, а коснись их для опыта — и пузыри исчезли.
Чем хуже этот век?..
Чем хуже этот век предшествовавших? Разве
Тем, что в чаду печалей и тревог
Он к самой черной прикоснулся язве,
Но исцелить ее не мог?
Еще на западе земное солнце светит,
И кровли городов в его лучах горят…
А здесь уж, белая, дома крестами метит,
И кличет воронов, и вороны летят.
Здесь что-то от мудрости прожитых веков. Здесь способность прощать живет, словно в небо проросшая и словно с людьми сообща.
- 1
- 2