Цитаты на тему нацизм

Не бойся. Будь мужественным. Мы должны остановить это сумасшествие.

В чём принципиальная разница между сталинизмом и гитлеризмом? Между Сталиным и Гитлером? В том, что Гитлер исступлённо ненавидел гуманизм и прямо говорил об этом, а Сталин всячески отстаивал гуманистическую парадигму развития человечества. Поэтому, как Томас Манн говорил: со Сталиным мы можем найти общий язык, в отличие от Гитлера, на почве воли к улучшению человечества. Поэтому у Рузвельта был общий язык со Сталиным — это был язык гуманизма.

Неторопливо истина простая
В реке времён нащупывает брод:
Родство по крови образует стаю,
Родство по слову — создаёт народ.

И не отыщешь выхода иного,
Как самому себе ни прекословь, —
Родство по слову порождает слово,
Родство по крови — порождает кровь.

Оставляю за скобками вопрос о том, почему такие люди «советуют и помогают» нынешнему украинскому руководству. Важно другое — идея сравнивать народы с представителями флоры и фауны не нова отнюдь. Один из ярчайших примеров, который будет небезынтересен советнику именно украинского президента, сравнение славян с кроликами, ориентировочно 74-летней давности. «Рейхскомиссар Кох отбросил идею свободной Украины. Славяне — принадлежат к семейству кроликов. Если класс хозяев не будет их подталкивать, они сами никогда не смогут подняться выше кроличьего уровня. Естественное состояние, к которому они стремятся — это общая дезорганизация. Любое знание, данное им, в лучшем случае превращается у них в полузнание, которое делает их недовольными и анархичными. Вот почему идея создания университета в Киеве была отброшена». Это запись разговоров Гитлера в генеральном штабе, сделанную штандартенфюрером СА и личным советником Гитлера Вернера Кеппена от 19 сентября 1941 года. Это с немецкого источника книга Франца Грэльки о провале украинского национального движения.
Как же страшно иногда шутит история над теми, кто ею пренебрегает.

Сегодня мне прислали скриншот комментария некоего «Михаила Черновола», размещённого на сайте газеты «Завтра». Обычно я такое не комментирую и вообще не обращаю внимание. Но по целому ряду причин я сделаю исключение для этих слов:»… у этой Маши на груди на золотой цепочке красовался не символ христианства, а «Могендовид» — шестиконечная звезда, звезда Давида.
Помню, классе во втором принесла из школы новое слово — «еврей». Мама спросила, понимаю ли я смысл. Я ответила, что не понимаю, и так говорили ребята, но помню, что оно по созвучию напомнило слово «ливрея». Мама посадила меня, семилетнего ребёнка на колени и сказала: «Это такая национальность. Французы — это тоже национальность, и китайцы, и украинцы. Вот мы — русские. В мире живут разные люди, и национальностей очень много. У них разные языки, разные танцы, разные сказки. Они могут жить в разных странах или в одной стране. Но я хочу рассказать тебе одну очень важную вещь. К сожалению, ты ещё услышишь немало нехороших вещей о разных национальностях. Есть люди, которые будут говорить, что одна национальность хорошая, а другая плохая. Один народ лучше или хуже другого. Это неправда. В каждом народе есть хорошие и плохие. Запомни это. И что бы ты ни услышала, знай, что не бывает плохих или хороших национальностей, бывают плохие или хорошие люди», — сказала мама.

Я русский человек. Я живу здесь. Мои предки воевали на этой войне. Для меня нацизм, фашизм, это можно долго спорить, я серьёзно говорю… Я заканчивал МГУ, философский факультет, я всё это знаю и читал… Реально, для большинства людей, нацист и фашист — это тот, кто озверел от ненависти к людям всё равно по какому поводу!

Когда я это вносила [законопроект], мне люди сказали: «Ну надо ли? Понимаешь, такая скользкая тема… Вот в Германии, говорят, это всё вообще запрещено». Ребята, а в Германии историческая память другая. А у нас историческая память победителей. И если, прости пожалуйста, в доме повешенного действительно бестактно говорить о верёвках, но в доме тех, кто вешал этих гадов — о верёвке говорить можно и нужно. И не надо нам пугаться каких-то символов!

Антисоветизм, он неизбежно ведёт к оправданию нацизма. Он не может не вести к оправданию нацизма по одной простой причине — потому что, собственно, весь нацизм был заострён на борьбе с коммунистами. И, кстати, «еврейский вопрос» в интерпретации нацистов, он был связан с тем, что евреи это, собственно, и есть носители левых идей.

Вы знаете что-нибудь о словах Бандеры: «Убью каждого поляка в возрасте от 16 до 60 лет»? Если вы о них не слышали, то никакие вы не украинисты. А если слышали и согласны с ними, то наша дискуссия закончена.

Он пришел к нацизму, рассчитывая на более легкую жизнь. Дело оказалось сложнее, чем он себе представлял. С той поры он утратил способность смеяться. Он поставил ставку на нацизм. Оказалось, что он ставил на дохлую лошадь. С той поры он утратил и самообладание. По ночам, расхаживая в мягких туфлях по тюремным коридорам, он машинально оставлял на пыльных абажурах следы своих грустных размышлений. «Все пошло в нужник» — поэтически писал он пальцем и подумывал о самоубийстве. Днем от него достается и заключенным и сослуживцам, он орёт визгливым, срывающимся голосом, надеясь заглушить страх.

Правила установили на всё — это делай, того не делай, — но постоянно их меняли и все хотели казаться добренькими, будто морковкой трясли у осла перед мордой. Только мы-то не ослы.

Немецкое правосудие было настолько иррационально, что предугадать, какое наказание за каким преступлением последует, не представлялось возможным.

Главная проблема состоит в том, что помимо Российской Федерации Нюрнбергский процесс никому не интересен. Потому что те факты совершенных военных преступлений нашими «партнерами» за последние двадцать лет, то, что происходит за последние четыре года на территории Украины, даже если брать сухие отчеты ООН, 230 детей погибло, никакого возмущения по этому поводу нет. Получается, что идеология, то есть то, что двигало немецкими военными преступниками, она не осуждена.

Я никогда не представлял правительство Израиля с тех пор, как оставил государственную службу. В отношении отношений Израиля и Украины… На мой взгляд, моё правительство проявляет излишнюю терпимость к проявлениям антисемитизма и возрождению нацизма, к почитанию бывших нацистов на Украине. Это моя личная точка зрения. Но моё правительство иногда делает вещи, которые с моральной точки зрения — я их не принимаю, как, например, — непризнание геноцида армян.

На самом деле, вирус нацизма — он есть в каждом гражданском обществе, и иммунная система, социальная иммунная система гражданского общества, должна его подавлять. Как только слабеет власть, как только слабеют социальные лифты, скрепы и так далее, этот вирус начинает усиливаться и приобретает черты сначала лёгкой болезни, недомогания такого, насморка политического, а потом переходит в затяжную болезнь.