— Это твой дом?
— Да.
— Такой огроменный.
— Не такой уж большой.
— Не мудрено, что тебе понадобился конь, пешком здесь не обойдешься.
Нина вышла в коридор и напрягла слух, затаив дыхание. Звуки были громкие и четкие — дверь хорошенько потянули, подергали за ручку. Она прекрасно знает голоса своего дома.
А это болотник – символ гостеприимства. Вручая тебе букет болотника, я приглашаю тебя в свой дом и в свою жизнь.
Если ты воротишь нос от запахов родного дома, значит это не твой дом.
— Скажите, это вас вселили в квартиру Фёдор Палыча Саблина?
— Нас!
— Боже, пропал дом… Что будет с паровым отоплением?..
Дом – это такая вещь, в котором каждый день «начинается сначала».
Дом всегда казался ей безопасным местом, маленькой крепостью — а теперь стена этой крепости была пробита. Безопасность оказалась ложью — ничуть не прочнее кирпича, дерева и штукатурки.
— Вот мы и пришли. Это — Куо-Куана.
— Вау! Здесь… здорово! Знаешь, беру свои слова назад. Это место шикарное! Почему кто-то вообще хочет уезжать отсюда?
— Не в этом дело, Сан. Мы [фавны] просили справедливости, чтобы люди признали нас равными себе. А вместо этого нам всучили этот остров и сказали делать на нём всё, что захотим. Но мы не упали духом и выложились на полную, чтобы сделать это место домом для любого из нас. Но как ни крути, этот остров и город остаются напоминанием, что мы всё ещё не равны. Что мы для людей — всего лишь второсортный вид.
— Но если это место и правда может нравиться, почему бы не назвать его домом?
— Ладно. Тогда, «с возвращением домой».
Я люблю кошек, потому что люблю свой дом — и мало-помалу они становятся его видимой душой.
— Я хочу остаться здесь.
— Здесь небезопасно.
— Но это же наш дом.
— Мы найдем другой. Дом делают те, кто в нем живет.
— Теперь мы едем домой.
— Куда?
— Неважно. Мой дом там, где ты.
Чтобы путешествовать, надо иметь дом, откуда уезжаешь и куда возвращаешься. В противном случае ты беженец, бродяга, qivittog.
Говорят, что когда ты в родимом доме,
хороша в нем даже и бедность.
Домой возврата нет.
You can’t go home again.
— Что будет, когда я умру?
— Не говори так.
— Нет, правда. Когда я умру, и меня похоронят, тебе не надо будет возвращаться домой. Что тогда будет?
— Не знаю.
— Ты когда-нибудь осядешь на месте?
— Доктор этого не сделает, и я не могу. Я продолжу путешествовать.
— И продолжишь меняться. Лет через 40-50 появится женщина, идущая по рынку на какой-нибудь планете в миллиардах миль от Земли, но она уже не будет Розой Тайлер. Она даже не будет человеком.