Налить еще и забыться, значит — уже сдохнуть!
Пьяные тусы, как затяжные прыжки из окон!
Но нам и здесь есть, чем дышать.
Нам не впервой бежать по бездорожью.
Останься тем, кому себя не жаль;
Кто перманентно должен.
Лампочка вместо люстр, угол, матрас.
Мы говорим пока по-русски — этого хватит с нас.
Пока в груди насос качает кровь, плевать, что сломан нос или разбита бровь.
Смотри не отрываясь в мои глазницы, увидишь в отражении, как сдают позиции.
Тела устали, просят воды и отдыха, на своем резерве пропахшие сталью и порохом.
Ночные переправы, сутки по ухабам, бесстрашие и воля пусть в общую победу лягут.
Мой город в самом промерзшем краю, но совсем скоро и тут небо взорвет салют,
Представлю, как солдаты в окопе поют чуть слышно проговорю: «Спасибо, я помню».
Паек в блокадном, пыль, мозоли от лопаты, чертили траншеями щит под снегопадами.
Москва — Берлин, направление задано для потерявших все и всех, это не спор о взглядах.
В сетке дорог разбитых, в травах примятых, на сплошь израненной земле в воронках от снарядов,
В росой залитом перелеске под канонадами, навеки лег тяжелый след безымянного солдата.