– Дверь, – воскликнул Ричард, – не надо! Не открывай! Неважно, что они с нами сделают. Наши жизни ничего не стоят!
– Вообще-то, – отозвался маркиз, – моя жизнь кое-чего стоит. Но он прав – не открывай!
Какое у вас незамутненное сознание, молодой человек. Нет ничего лучше абсолютного неведения, не правда ли?
Тут ночь опустилась холодная,
завыли собаки голодные,
и крыльями совы захлопали,
и волки ногами затопали.
Взмолился тут мальчик задушенный,
собаками злыми укушенный,
запуганный страшными масками
и разными детскими сказками:
«Помилуй меня, о чудовище!
Скажу я тебе, где сокровища.
Зарыто наследство старушкино
под камнем на площади Пушкина».
– Хочешь знать, каково это, быть мертвым? – прошептал он. – Холодно, друг мой. Темно и холодно.
– Скажи, ради чего такого важного ты решил умереть?
– Ради информации, – прошептал маркиз. – Люди говорят тебе гораздо больше, если знают, что ты вот-вот умрешь. И еще больше, когда ты уже умер.
– На кого вы работаете?
– Ну, это совсем простой вопрос, – ответил мистер Круп. – Мы работаем на нашего работодателя, который не желает раскрывать своего имени.
– Я всегда полагал, – промолвил он, – что путь насилия – это путь тех, кто ни на что не годен, а пустые угрозы – жалкое орудие слабоумных.
– Можно спросить? – вмешался Ричард.
– Нет, конечно, – отозвался маркиз. – Значит так. Никаких вопросов, ответов ты все равно не получишь. Не отставай от меня ни на шаг. И даже не пытайся понять, что происходит. Ясно?
– Но…
– И самое главное: никаких «но». А теперь в путь. Прекрасная дама в опасности, – заявил Карабас. – Нельзя терять ни минуты. Вперед!
— Ты её чуть не убил, — заметил Ричард.
— Я бы убил, если бы не было выбора, — отозвался Маркиз. — Но выбор был, а в таких случаях я предпочитаю не торопиться. Ведь человека невозможно вернуть к жизни.
— Чего хочет каждый из нас? — философски заметил маркиз Карабас.
— Мертвечины, — ответил мистер Вандемар. — И зубов побольше.