— Скажите, каким образом у вас получается такой на редкость вкусный чай? Откройте ваш секрет.
— Нет никакого секрета. Просто не надо быть скупердяем и не экономить на заварке. Заваривайте много чая, и ваши гости всегда будут в восторге.
Валентин Петрович Катаев (1897—1986) — автор давно любимых читателями произведений «Белеет парус одинокий», «Сын полка», «Алмазный мой венец». Словно против течения времени он возвращается к истокам своей литературной молодости, чтобы поймать ветер в парус и пережить снова и заново ощущение «вечной весны». Ярко и своеобразно описывает Катаев Москву времен Серебряного века, и мы узнаем самых талантливых русских писателей и поэтов, со многими из которых автор дружил. Персонажи имеют вымышленные имена, но легко узнать Есенина в «королевиче», Айседору Дункан в «босоножке», Маяковского в «Командоре», Булгакова в «синеглазом» или Пастернака в «мулате». В книгу также вошла повесть «Трава забвения».
Автор:
Лето умирает. Осень умирает. Зима – сама смерть. А весна постоянна. Она живет бесконечно в недрах вечно изменяющейся материи, только меняет свои формы.
Писатели восемнадцатого века — да и семнадцатого — были в основном повествователи. Девятнадцатый век украсил голые ветки повествования цветными изображениями.
Наш век — победа изображения над повествованием. Изображение присвоили себе таланты и гении, оставив повествование остальным.
Поэзия – дочь воображения. А может быть, наоборот: воображение – дочь поэзии. Для меня, хотя и не признанного, но все же поэта, поэзией прежде всего было ее словесное выражение, то есть стихи. О, как много чужих стихов накопилось в моей памяти за всю мою долгую жизнь! Как я их любил! Это было похоже на то, что, как бы не имея собственных детей, я лелеял чужих.
Только что я прочел в черновых записях Достоевского: «Что такое время? Время не существует, время есть цифры, время есть отношения бытия к небытию»… Я знал это уже до того, как прочел у Достоевского. Но каково? Более чем за сто лет до моей догадки о несуществовании времени! Может быть, отсюда моя литературная «раскованность», позволяющая так свободно обращаться с пространством.