Не знаю трагичнее повести,
но вновь открываю сакрально:
Россия восходит на совести
и этим сильна изначально.
Она пролетает над пропастью,
как Феникс, сменив оперенье,
Россия восходит на кротости.
но это не знак примиренья.
Николай Астафьев — российский поэт, журналист. С 1996 по 1998 и с 2001 по 2012 годы – корреспондент газет «Водник Северо-Запада» и «Волго-Невский ПроспектЪ». Член Союза журналистов Санкт-Петербурга и Ленинградской области с 1997 года, член Союза писателей России с 1999 года. Автор семи книг стихов, одна из которых («Застолье») является фамильной.
Не знаю трагичнее повести,
но вновь открываю сакрально:
Россия восходит на совести
и этим сильна изначально.
Она пролетает над пропастью,
как Феникс, сменив оперенье,
Россия восходит на кротости.
но это не знак примиренья.
Спаси меня, Господь, — я грешен…
и сохрани! — Я всё стерплю.
Пусть суд небесный неизбежен,
я эту женщину люблю.
Пускай пропало вдохновенье,
пускай стихов не напишу, —
меняю годы на мгновенья
и этой женщиной дышу.
Когда ничто на нечто претендует,
душа моя смущенная бунтует
и выразить протест свой норовит.
Цензуры нет, но цензоры остались,
они искать крамолу не устали
у всех, кто мало-мальски даровит.
Рождённые в эпоху обезлички,
они стучат, скорее, по-привычке,-
я узнаю их хищный, цепкий взгляд.
Снабжённые копытами, рогами,
они нас выставляют дураками,
но как всегда, прозрачен их наряд.
Ещё во снах моя страна,
ещё во власти тишины,
но поступь тайная слышна —
проснулись дети сатаны.
Я объявляю им войну.
Я их не буду убивать, —
пускай почувствуют вину,
ту, от которой не сбежать.
Если в жизни будет трудно, если случиться беда, надо бежать не от людей, а к людям.