Я понял, в чем ваша беда. Вы слишком серьезны. Все глупости на земле делаются именно с этим выражением лица… Улыбайтесь, господа… Улыбайтесь…
Комическая фантазия о жизни, любви и смерти знаменитого барона Мюнхгаузена, жившего в XVIII веке и ставшего героем многих веселых книг и преданий, опирается на персонажей и эпизоды знаменитого романа Р. Распе, но по сути является самостоятельным произведением. «Мыслящий человек просто обязан время от времени поднимать себя за волосы» — похоже, это и удается авторам картины. Барон хочет жениться на любимой им Марте, но церковь отказывается обвенчать их, так как имеется живая жена, «усмирявшая его 20 лет». Уставшая Марта хочет, чтобы барон стал таким, как все, но барон этого не хочет, да и не может. Герцог разрешит брак только в том случае, если барон письменно подтвердит, что все его истории лживы, а он сам — обыкновенный человек.
Сначала намечались торжества, потом аресты; потом решили совместить.
— Бросил жену с ребёнком!
— Какой ребёнок? Я — офицер!
— Бросил жену с офицером!
— А где же наша гвардия?
— Вероятно, обходит с флангов.
— Кого?…
— Всех!
— Она сбежала от меня два года назад.
— По правде говоря, барон, на её месте я бы сделал то же самое.
— Поэтому я и женюсь не на вас, а на Марте…
— Попал. Утка. С яблоками. Она, кажется, хорошо прожарилась.
— Она, кажется, еще и соусом по дороге облилась.
— Да? Как это мило с её стороны. Итак, прошу за стол!
— Всё шутите?
— Давно бросил. Врачи запрещают.
— С каких это пор вы стали ходить по врачам?
— Сразу после смерти…
— Говорят ведь юмор — он полезный, шутка, мол, жизнь продлевает.
— Не всем. Тем, кто смеется, — продлевает. Тому, кто острит, — укорачивает. Вот так вот.
Это не мои приключения, это не моя жизнь! Она приглажена, причесана, напудрена и кастрирована!
— Вы же разрешаете разводиться королям.
— Ну, королям, в особых случаях, в виде исключения, когда это нужно, скажем, для продолжения рода.
— Для продолжения рода нужно совсем другое.
— Объясните суду — почему 20 лет все было хорошо, и вдруг такая трагедия?
— Извините, господин судья, двадцать лет длилась трагедия и только теперь всё должно быть хорошо!
Неужели обязательно нужно убить человека, чтобы понять, что он живой?
— Не усложняй, барон… Втайне ты можешь верить.
— Я не могу втайне. Я могу только открыто.
— Тебя ждет тюрьма.
— Чудесное место… Здесь рядом со мной Овидий, Сервантес — мы будем перестукиваться.
Делайте, что хотите, но чтобы через полчаса в лесу было светло, сухо и медведь!