— Никогда не видел машину с таким большим пробегом в таком хорошем состоянии. Кто больше на ней ездил?
— Он.
— Я.
— Если он заботится о вас также, как об этой машине — вы счастливая женщина.
— Мы больше не женаты.
— Ладно… Ничего хорошего не выходит из этих светских бесед.
После своего брака я понял, человеку жить с другим человеком — это дико глупая мысль.
…как бы ни обманывали себя участники событий, утверждая противоположное, но развод никогда не проходит спокойно…
В 2009 году случилась эпидемия разводов. Пострадали десятки отличных, ни в чем не виноватых мужчин. Без повода и предварительных провокаций жены стали уходить. Раньше для ощущения новизны им хватало перестановки мебели, но в тот год непременно хотелось рвать пуповины. У одного моего знакомого после развода выросли коричневые круги вокруг глаз. Его печень не выносила расставаний. Второй исхудал и даже снимался в рекламе диеты наравне с анорексичками. Третий спрашивал «за что?» так часто, что отучил звонить родную мать.
Сначала женщины бросают в шутку:
— Я с тобою разведусь!
Будто пробуют боль на зуб. Потом представляют, как хлопнут дверью и как загомонят подруги. Иногда даже плачут для тренировки. К минуте развода у них уже все готово: чемодан, временное жилье, мокрые слезы, идеальный баланс лжи и правды в показаниях. Даже ракетчики не готовятся к войне так тщательно. Мужчины легкомысленней. Они не помнят, что женаты, пока не возникает этот странный повод — второй раз в ЗАГС. Потом, очень неожиданно, вдруг пустеет шкаф, кастрюли пропали и очередь в ванную отменена. И некого спросить, чем закончилось у Варьки с новым хахалем. Это как проснуться ночью на троллейбусной остановке в каком-нибудь Гомеле. Без сердца, без памяти, без жилья и самооценки, с одним лишь предписанием на алименты. Неудивительно, что женщины любят свадьбы, а у парней от этого слова шерсть на загривке топорщится.
Разводиться было страшно. Казалось, этот быт, эти дети — всё обвалится, накроет и погребёт. Но год прошёл, небо не рухнуло. Год прошёл, жизнь колосится. И дай нам Боже не скучать о тех, кто нас не любит.
В среду подписывали бумаги о разводе.
— Всё в порядке? — спросила Люся как бы даже с соучастием.
«Желаю тебе выйти за повара, растолстеть и чтоб в последний путь тебя вытаскивали краном через окно», — подумал я, но вслух только улыбнулся.
— Это была машина Линды у твоего дома?
— Не спеши открывать шампанское. Ей нужно было починить вентилятор.
— Ты просил ее вернутся домой?
— Она сказала всего десять слов, три из которых: «Почини мой вентилятор».
Развод!
Прощай, вялый секс раз в год!
Развод!
Никаких больше трезвых суббот!
Ты называла меня: «Жалкий, никчемный урод!»
Теперь наслаждайся свободой, ведь скоро развод.
Как бы мужчина не ухитрялся ездить верхом на женщине — рано или поздно она все равно вышибет его из «седла».
Ты ушла от меня, словно камень из почки.
Наконец — то над «i» — мы расставили точки.
Дашенька, милая, людей, которые с удовольствием обдумывают неприятные для себя вещи, удивительно мало на свете. Основная масса человеческих существ предпочитает вытеснять неприятные мысли из сознания и думать так, как им нравится. Саше тяжело разводиться, но это не потому, что он какой-то особенно плохой, а просто потому, что разводиться тяжело всегда и всем, независимо от причины развода и от степени собственной вины. Это тяжело, и все тут. И если развода можно избежать, то люди, как правило, стараются придумывать всякие поводы для затяжек и проволочек, только чтобы не вступать на эту нервотрепочную стезю. Наш Саня, может быть, и гигант деловой хватки, но он отнюдь не гигант воли и мужества, поэтому если ты будешь молчать и делать вид, что все прекрасно и ты его любишь и будешь любить независимо от матримониального статуса, то он никогда не разведется.
Ну мы же не требуем, чтобы в этой жизни каждый человек нашел призвание в музыке. Тогда почему же мы требуем, чтобы все обязательно были счастливы в браке?
— В любом разводе скрыт потенциал неприятного, — сказал Грант Феллингер. — При условии наличия двух критически важных ингредиентов.
Он выдержал выжидающую паузу.
— Дети и деньги, — сказал я.