— Ты можешь меня не уважать, но я иногда ловлю себя на мысли, что я боюсь.
— Серега, он что, сломал тебя?
— Нет, Кот, ты не понял. Я боюсь, что Хитрый Пес заставит меня забыть о нашем прошлом. А это очень страшно — остаться без прошлого
Да ну тебя! Колдунья! Ты меня сглазишь. А я, какой-никакой, говённенький, но свой!
— Джина… Скажи, а как так получилось, что мы с тобой ни разу в койку не нырнули?
— Потому что я тебя обнесчастила… С Мариной свела… с подругой дорогой…
— Да-а-а… Ты с Мариной свела… Однако из всех баб только ты ко мне в лагерь приехала…
Джинка! Ясновидящая моя! Президент небывальщины, предводитель проходимцев! Херопрактик ты мой и херотеоретик!
— Ваши документы!
— Мои документы? Ты, браток, звони в приемную и скажи президенту, что прибыл гасконский армянин Д’Артаньянц, и поторопись — она ждет, а я опаздываю!
— Тут какой-то кекс Джину Рафаиловну спрашивает… Говорит, что армянин… Как фамилия?.. Как фамилия?
— Д’Артаньянц из Гасконии!
— Д’Артаньянц какой-то… Из Черножопии… Прибыл.
Давным-давно далеко-далеко родились два брата-близнеца, назвали их Чанг и Энг. И всем они были хороши, добры, веселы и бодры. Одна беда — родились они сросшимися в грудине… И предстояло им всю жизнь смотреть друг другу в глаза. Вот они вырастали, не зная свободы… И за это страшно возненавидели друг друга… Чанг сказал: «Свобода больше любви». А Энг ответил: «Значит она дороже жизни».
Если государство не хочет кормить полицию, оно обрекает народ кормить бандитов.
Жизнь — это не то, что с нами происходит, а то, как мы к этому относимся.
Народный обычай, национальный аттракцион — спихнуть на крайнего.