— Ты же хочешь меня поцеловать?
— Я всегда хочу тебя поцеловать.
Это весело. Ты думаешь как отравить жизнь мне, я — как отравить жизнь тебе. Это игра. И я выиграю, потому что у меня есть фора, а у тебя жизнь уже отравлена.
— Хаус, что это?
— Это не «что», это кто. Они теперь даже голосовать могут.
— Юная супермодель. Двоится в глазах, вспышки агрессии, каталепсия…
— Я уже взял это дело сразу после слов «юная супермодель».
— Ведь ночь на дворе! Ты знал, что я сплю!
— Позвонил бы — все равно разбудил, но по телефону не видно, в чем ты.
Криком ты хочешь меня напугать? Не совсем понимаю, чего мне стоит бояться. Дальнейших криков? Это не страшно. Или, что ты меня ударишь. Это страшно, но я уверена, что смогу убежать.
— Я ждала тебя в своём кабинете 20 минут назад.
— Правда? А то я не собирался быть в твоём кабинете 20 минут назад.
— То есть, говорить нам не о чём?
— Да нет, просто в голову не идёт ни одна интересная тема.
— У нас сексуальные отношения.
— Помедленнее, он записывает.
— Ненавижу банкеты-репетиции почти так же сильно, как ненавижу свадьбы. И единственная причина жениться — защищать от хищников самку человека прямоходящего во время кормления грудью. А эти двое женятся только ради того, чтобы устроить пафосный банкет и заставить нас почувствовать себя нищебродами. Хотя мы и знаем, что через пару лет адвокаты будут распиливать их «Бентли».
— Отличный будет тост.
— Почему ты все всегда драматизируешь?
— Потому что я очень нервная карманная собачка.
— Был в отлучке.
— Где?
— В тебе.
— Видимо, ты избегаешь меня из-за благотворительного приёма.
— В эту пятницу? Совсем забыл.
— То есть придёшь?
— Имел в виду, что забыл сказать, что не приду.
— Пожалуйста, чисти зубы щёткой, которую я тебе купила!
— Пожалуйста, заткнись и дай посмотреть фильм!
— . . .(С суровым взглядом)
— Я сказал «пожалуйста».
— Он боялся, что ты умрёшь. Никто не знает, как правильно себя вести в такой ситуации. Он заслуживает ещё один шанс.
— Да… но речь не о том, чего он заслуживает. Если что-то случится, я не хочу надеяться, что я не одна, я хочу быть в этом уверена. А с Хаусом… Каждый раз, когда он был мне нужен, я всегда оставалась одна. Но он не виноват — он такой, и я это знала. Это я во всём виновата…
— Обсуди это со Стейси. Узнай, какой вариант менее рискованный.
— Она ответит так: «О! Я люблю Грега, но пойти против воли пациентки, значит обвинить ее во лжи, и если что-то незаладится, мне придется в суде защищать злого доктора с красивыми глазами, который не поверил милой мамочке с пригорода. Я тащусь от его трости! Но операция необходима».