О силе страсти всегда судят по совершенным во имя нее безрассудствам.
Стефан Цвейг — один из популярнейших австрийских писателей. Его книги захватывают читателя с первых строк, щедро одаривая радостью узнавания и сопереживания до самых последних страниц. Это книги из числа тех, о которых принято говорить, что их «проглатывают». В настоящем издании вниманию читателей предлагается роман Цвейга «Нетерпение сердца» — история трогательной и трагической любви молодого офицера и девушки, прикованной к инвалидному креслу…
Автор:
В самом худшем, что случается на свете, повинны не зло и жестокость, а почти всегда лишь слабость.
Никакая вина не может быть предана забвению, пока о ней помнит совесть.
Он лишь принадлежал к тому сорту назойливых людей, что коллекционируют знакомства с таким же усердием, как дети — почтовые марки, чрезвычайно гордясь каждым экземпляром своей коллекции.
Я понимаю, что бессмысленно лишать себя удовольствия из-за того, что его лишены другие, отказываться от счастья потому, что кто-то другой несчастлив. Я знаю, что в ту минуту, когда мы смеёмся над плоскими шутками, у кого-то вырывается предсмертный хрип, что за тысячами окон прячется нужда и голодают люди, что существуют больницы, каменоломни и угольные шахты, что на фабриках, в конторах, в тюрьмах бесчисленное множество людей час за часом тянет лямку подневольного труда, и ни одному из обездоленных не станет легче, если кому-то другому взбредёт в голову тоже пострадать, бессмысленно и бесцельно. Стоит только на миг охватить воображением все несчастья, слущающиеся на земле, как у тебя пропадет сон и смех застрянет в горле. Но не выдуманные, не воображаемые страдания тревожат и сокрушают душу — действительно потрясти её способно лишь то, что она видит воочию, сочувствующим взором.
Только одно мне противно, и только одного я не переношу — отговорок, пустых слов, вранья — меня от них тошнит!
Человек ощущает смысл и цель своей собственной жизни лишь когда осознает, что нужен другим.
Кого однажды жестоко ранила судьба, тот навсегда останется легко ранимым.
… можно сбежать от чего угодно, только не от самого себя.
Только неизмеримое, необъятное пугает нас, и, наоборот, всё определённое, всё, что имеет предел, побуждает нас выдерживать испытание, становясь мерой наших сил.
Сострадание — хорошо. Но есть два рода сострадания. Одно — малодушное и сентиментальное, оно, в сущности, не что иное, как нетерпение сердца, спешащего поскорее избавиться от тягостного ощущения при виде чужого несчастья; это не сострадание, а лишь инстинктивное желание оградить свой покой от страданий ближнего. Но есть и другое сострадание — истинное, которое требует действий, а не сантиментов, оно знает, чего хочет, и полно решимости, страдая и сострадая, сделать все, что в человеческих силах и даже свыше их. Если ты готов идти до конца, до самого горького конца, если запасешься великим терпением, — лишь тогда ты сумеешь действительно помочь людям. Только тогда, когда принесешь в жертву самого себя, только тогда.