— А как ты?
— Я не бодрый и не вялый, а измочаленный.
Из десяти тысяч женщин, в которых я влюблялся, все десять тысяч знали это еще до того, как я сам понимал.
— Сильно сплутовал?
— Как обычно. В рамках приличий.
Они — особенно Нэнсили — вели себя так, что, если бы вдруг я провалился в канализационный люк, они даже не остановились бы, чтобы взглянуть вниз.
Ты можешь сделать сентиментальной даже таблицу умножения.
Вообще-то он просил вам передать, что вы простофиля, но, поскольку я думаю, что было бы тактичнее не упоминать об этом, я молчу.
Знаете, кого бы я не прочь порасспросить на ваш счет? — осведомился он. — Дарвина. Чем вы занимались, пока обезьяна превращалась в человека?
Любой ковер, пусть за много тысяч долларов, не ласкает так ногу человека, как упругая густая трава лужайки.
Подсознание — это какая-то причудливая комбинация выгребной ямы с чудесным садом.
Причины существуют почти всегда. Или же мы их сами выдумываем.
Совершенствуй хорошие привычки. Чем больше ты будешь стараться запомнить, тем больше твой мозг сможет удержать. Разумеется, если он у тебя есть.
Действительно, жизнь — это сплошные неприятности. Поэтому единственное, чего мы можем в ней добиться, это возможности выбирать между большей и меньшей неприятностью.
Культура подобна деньгам: легче всего приходит к тому, кому она менее всего нужна.
… а мы к этому делу приложили столько же сил, сколько прилагают к делу народного образования каменные львы перед публичной библиотекой.
Если бы все желания приводили к убийству, они совершались бы в каждой кухне.