Никогда не думал, что душевная болезнь придает субъекту некое могущество — могущество! Подумать только: неужели чем безумнее человек, тем он может быть могущественнее?
Подобно многочисленным громким событиям, связанным с именем «веселого проказника» Кена Кизи, его первая книга «Над кукушкиным гнездом» (1962) произвела много шума в литературной жизни Америки. Кизи был признан талантливейшим писателем, а роман стал одним из главных произведений для битников и хиппи.
«Над кукушкиным гнездом» – это грубое и опустошающе честное изображение границ между здравомыслием и безумием. «Если кто-нибудь захочет ощутить пульс нашего времени, пусть читает Кизи. И если все будет хорошо и не изменится порядок вещей, его будут читать и в следующем веке», – писали в газете «Лос-Анджелес Таймс». Действительно, и в наши дни книга продолжает жить и не теряет своей сумасшедшей популярности.
По мотивам романа был снят одноименный фильм (реж. Милош Форман, 1975), покоривший весь мир и получивший пять Оскаров. А также поставлено множество спектаклей в разных странах, в том числе в России.
Автор:
But it’s the truth even if it didn’t happen.
Но все – правда, даже если этого не случилось.
He who marches out of step hears another drum.
Тот, кто идет не в ногу, слышит другой барабан.
I’ve seen a thousand of ’em, people who try to make you weak so they can get you to toe the line, to follow their rules, to live like they want you to. want to win by making you weaker instead of making himself stronger…
Эти люди хотят сделать тебя слабым, чтобы держался в рамочках, выполнял их правила, жил, как они велят. Хотят победить, но не тем, чтобы самим быть сильнее, а тем, чтобы тебя слабее сделать…
Когда остаешься ни с чем, моя дорогая, рыцарство затруднительно.
У человека, который так долго молчал, наверняка найдётся о чем поговорить.
То, с чем он дрался, нельзя победить раз и навсегда. Ты можешь только побеждать раз за разом, пока держат ноги, а потом твоё место займёт кто-то другой.
The ritual of our existence is based on the strong getting stronger by devouring the weak.
Ритуал нашего существования основан на том, что сильный становится слабее, пожирая слабого.
«Hell, are you birds telling me I can’t lift that dinky little gizmo?»
«My friend, I don’t recall anything about psychopaths being able to move mountains in addition to their other noteworthy assets.»
— Говорите, я не подниму эту плевую машинку?
— Друг мой, не припомню, чтобы психопаты в дополнении к другим их замечательным достоинствам могли двигать горы.
I know already what will happen: somebody’ll drag me out of the fog and we’ll be back on the ward and there won’t be a sign of what went on tonight and if I was fool enough to try and tell anybody about it they’d say, Idiot, you just had a nightmare; things as crazy as a big machine room down in the bowels of a dam where people get cut up by robot workers don’t exist. But if they don’t exist, how can a man see them?
Я уже знаю, что произойдёт: кто-то вытащит меня из тумана, и мы снова очутимся в палате, и ни следа того, что творилось ночью, — а если буду таким дураком, что попытаюсь им рассказать об этом, они скажут: идиот, у тебя просто был кошмар, не бывает таких диких вещей, как большой машинный зал в недрах плотины, где людей кромсают рабочие-роботы. Но если не бывает, как же их видишь?
You know, that’s the first thing that got me about this place, that there wasn’t anybody laughing. I haven’t heard a real laugh since I came through that door, do you know that? Man, when you lose your laugh you lose your footing.
Знаешь, чем меня сразу удивила ваша больница? Тем, что никто не смеется. С тех пор, как я перешагнул порог, я ни разу не слышал нормального смеха, ты понял? Кто смеяться разучился, тот опору потерял.
Questions ain’t bonebreakers, they ain’t sticks and stones.
Вопросом кость не перебьешь, не палка и не камень.
To Vik Lovell who told me dragons did not exist, then led me to their lairs.
Вику Ловеллу, который сказал мне, что драконов не бывает, а потом привел в их логово.
One flew east, one flew west, one flew over the cuckoo’s nest.
Кто из дому, кто в дом, кто над кукушкиным гнездом.