Есть много загадок в мире, но самый главный вопрос как лаваш может держаться в тандыре?
А если кто-то просто улыбнется, мне и это будет радостно сознавать. Потому что даже после небольшой улыбки в организме обязательно дохнет один маленький микроб.
Смех зрителей для меня ничто; каждый дурак может рассмешить. Я хочу видеть сквозь этот смех слезы.
Забудешь тех, с кем смех делил, но будешь помнить тех, с кем плакал.
Юмор, в конце концов, помогает удержаться на ногах, даже когда на голову валится хрен знает что.
Смех — это здорово! Смех — это дело хорошее. Так и делай его хорошо, без шуточек!
Настоящее сомнение — то и тогда, когда оно порождает самоиронию.
По сусекам изнутри, в порезах
Елозит смех, комочками разбросан.
Горько — сладкий, пресный, сладко-горький,
Он пристраивается к моему горлу горкой,
Смех накаляется, смех жжется, о, как рад
Он что вот-вот взорвёт мой рот.
Та самая острая нехватка волшебства и от¬правила меня на его поиски, и я помню тот день, когда нашел его. Мне исполнилось пять лет. Два моих старших брата были в школе, а я —в супермаркете с мамой. Я видел, до чего она несчастна. Не знал еще, но ей уже сообщили, что моему отцу с его катарактой необходимо опять лечь в больницу на очередную операцию. Хотелось как-то порадовать ее, и я нашел повод — в овощном отделе.
— Мамочка, смотри! — сказал я. — Вон тот баклажан похож на Никсона!
Сходство было и впрямь изумительным — макушка баклажана свисала вниз, как настоящий нос, но куда изумительней было лицо моей матери, озаренное весельем. Как же здорово было рассмешить ее, вытянуть хоть на мгновение из ее несчастий. Всего пара слов — и мрак рассеялся. Я начал собирать шутки и рассказывать их ей в любую подходящую минуту. С отцом тоже срабатывало, и, когда мне удавалось насмешить его, я слышал громкий безудержный смех — смех здорового человека. И тоже начинал смеяться, и в такие мгновения мы с ним бывали по-настоящему близки.
Каждый день можно найти, над чем посмеяться.
Уж не рехнулся ли Бижан в уме?
Как может узник хохотать в тюрьме?
Решила Манижа: «На дне колодца
Лишь тот, кто разума лишен, смеется».