Случайность. Хорошее слово: можно много сэкономить на объяснениях.
— Только пять целей тремя стрелами?! Никогда тебя таким не видел… Тебя что-то беспокоит?
— Уитни Фрост не идёт из головы… Ты же не послал меня в Пляжный дом, потому что я слабое звено? Как… расходный материал?
— Клинт, ты самый находчивый из всех, кого я встречал. Я послал тебя с учёным ГИДРЫ, потому что знал, что если будет возможность её сберечь, ты используешь её. Ты всегда находишь способ.
— Поцелуи — это прекрасный жест двух любящих людей. В отличие от похищения человека и связывания его!
— Это не похищение, ясно? Это… несанкционированная перемена места положения.
В своём искусстве я попытался объяснить себе жизнь и её смысл. Я также попытался помочь другим разъяснить свою жизнь.
Именно так работает проклятие знания. Эти люди настолько погружены в свою профессию, они так хорошо разбираются в ней, будь то медицина, финансы или автомобили, что не способны представить себе, как это можно не знать. Для них профессиональная лексика звучит естественно, и они предполагают, будто понимают и все остальные, но это далеко не так. Проклятие знания мешает им изменять свой язык, чтобы стать понятными для аудитории.
В основе почти всех объяснений лежит простой вопрос зачем. Объяснения могут также отвечать на вопросы кто, что, где, когда и как, но основным вопросом остается: какой смысл заключается в этой идее? почему меня это должно интересовать?
Эндер оставил нам бесценный дар — освободил нас от иллюзии, что можно найти одно-единственное объяснение, содержащее окончательный ответ на все случаи жизни, для всех слушателей. Всегда останется место для новых открытий, для новых историй.
Когда дело доходило до объяснений, гений Думминга Тупса впадал в легкую кому.
Очень неприятно, когда ты не можешь объяснить, что ты думаешь!
Я бы не стал тебя затруднять, если бы мог прочитать твои мысли, но там почему-то одни междометия. И рефрен: «Твою мать, твою мать, твою мать». Выразительно, но недостаточно содержательно.
Да… Ничего не объяснишь тому, кто не хочет слушать, а хочет говорить сам, один.
It was easier to know it than to explain how I knew it. If you were asked to prove that two and two made four, you might find some difficulty. And yet you are sure of the fact.
Легче было понять, чем объяснить, как я это узнал. Если бы тебя попросили доказать, что два и два четыре, у тебя возникли некоторые трудности. Хотя ты точно знаешь, что это правда.
Ладно… Чтобы потом без эксцессов, я — настоящий.
— Я всё ещё нахожусь в недоумении.
— Из-за чего?
— Почему сани? Почему олени? И почему все дары должны быть доставлены в одну ночь?
— Ну… Это праздники…
— И тебе это нравится?
— Нравится? Я обожаю Рождество! Хочешь узнать, почему?
— Да. Это то, что я прошу объяснить уже несколько часов!
— Хорошо. Вот почему Рождество — это круто… Ты слышал про Санту, да?
— Ты что, издеваешься, что ли, Халк?
— Хорошо, я просто убедиться… Так вот, есть Санта-Клаус и подарки… которые, естественно, любят дети… Неважно. И этот Санта… Он умеет летать. И подарком может быть что угодно — игрушечный пони… настоящий пони… или что-то ещё, не обязательно пони!.. Лучше начну всё сначала. Хотя нет, продолжу!.. Так вот, есть Санта-Клаус и есть ещё подарки… Я уже это говорил? Не помню… Есть ещё песни… печенья… бубенцы… свитера… сосны… большие носки… снеговики… пирог… А потом — БУ-УМ! — уже следующее утро, и ты сидишь на новеньком пони!
— Это вообще никак не помогло, Халк.