Я бы не стал тебя затруднять, если бы мог прочитать твои мысли, но там почему-то одни междометия. И рефрен: «Твою мать, твою мать, твою мать». Выразительно, но недостаточно содержательно.
— Фаина Георгиевна, те, кто злословит об отсутствии у вас супруга, попросту завидуют.
— Нет, милочка, они считают, что были бы несчастны на моем месте.
Я попрошу заткнуться и хотя бы полчаса не издавать ни звука.
Ты говоришь выбирай слова? Окей, я выбрал: «Тупая сука».
… Злобные языки никого не щадят, а дурные вести разносятся быстро. Есть люди, которые счастливы лишь тогда, когда заставляют страдать других.
Самые достойные мужи избежали оков целого света, за ними шли те, которые избежали привязанности к определенному месту, за ними – те, которые избежали соблазнов плоти, за ними – те, которые смогли избежать злословия.
Я не хочу спорить о том, в какой мере извинительно злословие. Но в мужчине, на мой взгляд, оно всегда постыдно. У нас имеются тщеславие, зависть, соперничество и тысяча всяких оснований порочить друг друга, но мужчина, чтобы очернить другого, должен обладать женской трусостью.
Кротость — это плодоносный сад человеческого существа, гора, в которой таятся драгоценные камни людского естества. Кротость — это якорь корабля человечности в море событий, это гиря весов людской сущности, это дорогое одеяние нравственных людей, это драгоценный материал, идущий на эту одежду. Кротость предохраняет от буйных ветров враждебных злых страстей и от бури злословия лицемерных людей. Ею завоевывает человек уважение и почет, она внимание и благосклонность великих мужей ему дает.
Насмешки и шутовство величие старших сводят на нет, непростительно проявлять легкомыслие людям зрелых лет.
Однако, согласно мнению мусороподобных людей легкого поведения и ветроподобных особ непостоянного нрава, люди, отличающиеся кротостью, обладают тяжелым характером и невыносимым нравом. Эти вышеуказанные люди, словно вихрь, пыль в воздух поднимают и благодаря этому легкому поведению сами себя величественными людьми считают. Они пытаются растоптать горные хребты, до неба взметают степную пыль. Они не стыдятся в каждый дом входить, наподобие огня все сжигать и палить.
Хотя ветер и уносит лепестки тюльпана, но скалы он не шевельнет, огонь может вызвать пожар у подножия горы, но до солнца он не дойдет…
Ветер не имеет веса, хотя и поднимается до небес, а гора, увязшая в земле, имеет вес.
Для ветроподобных кроткий — это солома, которую можно сжигать, для гороподобных кроткий — это огненный рубин, которым можно шахский венец украшать.
Четыре есть приметы у доблестных людей.
Коль их в душе отыщешь, найдешь и доблесть в ней.
Одна зовется — щедрость. Когда разбогател,
Умей дарить без меры и в меру жить умей!
Вторая — дружелюбье. Друзей не обижай:
Друг — зеркало для друга, нет зеркала светлей!
Примета третья — строгость. Напрасно не злословь,
Чтоб не просить прощенья у совести своей.
Четвертая — уменье прожить, не помня зла.
Просящему прощенья прощенье дай скорей!
Если ты будешь думать о том, что о тебе скажут другие, то ты не сможешь выжить.
Такова уж особенность злых языков – говорить тихо…
Злословие и клевета не имели бы такой силы, если бы глупость не пролагала им пути.
Злословие всегда идет рука об руку с клеветой.
Как-то Феарид точил свой меч. Его спросили, достаточно ли он остер. «Острее злословия», — ответил он.
- 1
- 2