Strapped in the chair of the city’s gas chamber
Why I’m here I can’t quite remember.
The surgeon general says it’s hazardous to breathe
I’d have another cigarette but I can’t see.
Tell me who you’re going to believe?
Задыхающийся в городском смраде,
Я даже не знаю, зачем я здесь.
Врачи говорят, каждый вздох — отрава.
Я бы выкурил ещё сигаретку, но её нет.
Скажи, кому ты веришь?
Большой город — большое одиночество.
— Нашли кого-нибудь?
— Выглядит так, будто этот городок был брошен.
— Эй! Кажется, я нашла что-то!.. «Ониюри». Никогда об этом не слышала.
— Я тоже.
— Я слышал. Вы когда-нибудь слышали о горе Анима? Много лет назад несколько представителей знати Мистраля был недовольны политикой своего же королевства. Разочарованные в правящем совете, они на свои средства решили построить новый город. С собственными законами. Надеялись, что однажды он станет их собственным королевством. Мои родители думали, что так и будет. Но местный городок так и не был достроен.
— Что же было дальше?
— То, что происходит всегда.
— Гримм…
— Но этот [Нукелави] был не таким, как остальные.
— «Этот»?
— Ладно, пошли отсюда. Это место меня пугает.
Ползи в метро, садись в маршрутку, беги, беги по городам, и каждую свою минуту люби как женщину, как храм.
Ты твердишь: «Я уеду в другую страну, за другие моря.
После этой дыры что угодно покажется раем.
Как ни бьюсь, здесь я вечно судьбой обираем.
Похоронено сердце мое в этом месте пустом.
Сколько можно глушить свой рассудок, откладывать
жизнь на потом!»
Не видать тебе новых земель — это бредни и ложь.
За тобой этот город повсюду последует в шлепанцах старых.
Город вечно пребудет с тобой, как судьбу ни крои.
Здесь [в городе] остались лишь слишком бедные или слишком гордые, чтобы уехать.
Забастовка — это, наверное, весело. Жизнь замирает, и город превращается в прогулочную площадку.
Отец всегда говорил: «Хочешь узнать город — спроси крыс».
Венеция, где нет никаких автомобилей, наслаждается блаженным отсутствием обычного наземного транспорта и метро, тут не услышишь сирен, тут звуковое пространство полностью отдано живому, немеханическому переплетению человеческих голосов, голубиного воркования и музыки, доносящейся из кафе под открытым небом, где скрипачи играют посетителям серенады. На слух Венеция не похожа ни на какой другой крупный город на свете.
Мы живём в городах, которых вы никогда не увидите по ящику.
We live in cities you’ll never see onscreen.
Чтоб некое место стало для тебя своим, там, в этом месте, нужно пережить три вещи: там нужно творить, любить, страдать — за эти три угла тебя привяжет любой город, любая страна.
Но ты вернешься, время обманув, любить свой одинокий людный город, любить свою незрячую страну.
Ты знаешь, почему люблю я город? На фоне камня мы — лишь краткий миг.
Я всегда хотела в Нью-Йорк. То есть в настоящий, а не в Нью-Нью и так далее.
Хорошо в этом городе.
Этот город — раковина, которую раскрыли,
чтобы вокруг чужеродного вещества рождался жемчуг.
Но люди, которые создали этот город, плачут,
ибо этот город принадлежит кредиторам,
председателям правлений, обедающим в Клубе,
город принадлежит городским газетам
и городским адвокатам.
перевод с английского Британишского