Я как в чужом монастыре
в стране родной;
иное время на дворе —
устав иной.
А вроде — тот же Божий свет,
храм — под крестом…
Да только заповедей нет
в уставе том.
Когда народ мой права голоса лишали,
народ безмолвствовал, а музы не молчали!..
Речка, поле, березка, смородина,
унижения и мытарства…
Отделите, пожалуйста, Родину,
как религию, от государства.
Мне и судьба, и счастье жить впредь
в стране, где хочется не жить, а умереть…
Не жалеют, не зовут, не отзываются,
смотрят косо, улыбаются хитро…
Осторожно, души закрываются —
словно двери в поездах метро!..
Ко всяким вольностям строга,
жизнь нас вгоняет в берега
да в прокрустовы русла.
Грустно!
Совесть может быть не громкой,
может в знак протеста
взять и вытолкать с котомкой
с тепленького места.
В наследство получившие котомки,
порядочность мне не простят потомки.
Идеалистом и умру —
пойми, чья тут вина? —
пришедшийся не ко двору
в любые времена…
В подреберье правом боль,
там, где печень.
Убивает алкоголь,
а не лечит.
Ни веселия в вине,
ни спасенья,
и к тому ж похмелье не
воскресенье…
Есть только Бог. И был. И будет.
А чёрта выдумали люди,
чтобы под сенью разных вер
им было брать с кого пример.
- 1
- 2