Солдат Джейн (G.I. Jane)

Дитя природы не скорбит о собственной судьбе. Замерзшая синица, упав на землю, не скорбит о прожитых годах.

— А ты мне больше нравишься, когда пьёшь.
— И ты мне больше нравишься, когда я пью.

Боль — это ваш друг. Она даст вам знать, если вы серьезно ранены, она не даст вам покоя, раздражая вас, это напомнит вам о том, что нужно закончить дело и убраться домой. Но знаете, что главное? Боль означает, что вы еще живы!

У меня были неисправные часы, так они дважды в день показывали верное время.

— Разумеется, женщины всегда играли важную роль в пополнении наших боевых подразделений. За последние несколько лет мы достигли значительного успеха в защите интересов женщин, служащих в ВМС. Скажу больше, мы организовали курс психологической подготовки мужчин-новобранцев, что является свидетельством еще большего прогресса в деле…
— Позвольте, мистер Хейз, по вашей логике выходит, что если людоед пользуется ножом и вилкой, это тоже прогресс?
— Если Вы позволите мне закончить, мадам, то ваши вопросы…
— Видите ли, я уже немолода, и у меня не так много времени, так что простите, что перебила.

— Возьмем, к примеру, доклад Ларка…
— Госпожа председатель, этот документ для внутреннего пользования ВМС.
— … А именно, анализ авиакатастрофы Ф-14 в Коронадо в прошлом году.
— Да, но, между прочим, пилот-то женщина!
— А Вы, насколько я знаю, были одним из авторов доклада.
— Право же, я не готов обсуждать это во всех подробностях.
— Коль скоро уж вы боретесь за кресло министра ВМС, мистер Хейз, полагаю, вы должны быть готовы ко всему. В особенности, если вы ждете, чтобы я одобрила этот доклад. Меня неприятно поразил дух недоброжелательности, пронизывающий ваш доклад и неуместные высказывания ее коллег относительно поведения этой женщины в быту. Есть даже ссылки на ее сексуальную жизнь за неделю до случившегося, а это и вовсе не относящаяся к делу информация! За всю свою семилетнюю работу в этом комитете я ни разу не встречалась с подобным отношением к проштрафившемуся летчику. Ни разу.

Видите ли, у нас в США четверть всех военных должностей недоступна для женщин. Нужно переломить подобную ситуацию. Некоторые утверждают, что женщины не созданы для этого — «они физически слабее». А разве нужно быть сильным, чтобы нажать курок?

— У вас есть молодой человек?
— Простите?
— Ну, дома. Жених. Любимый мужчина. В общем, какой-нибудь платежеспособный гетеросексуал.

Джордан, это пилотный проект. Но если дело выгорит и вы сумеете пройти этот путь до конца, это может повлиять на официальную политику по отношению к военнослужащим женщинам. Или точнее, на отсутствие таковой.

— Честно говоря, я не понимаю. Дела в разведотделе у тебя идут блестяще. Так зачем тебе уходить оттуда, чтобы играть в солдатики?
— Ройс, мы с тобой ровесники. Вместе поступали в ВМС. А у кого больше наград?
— Господи, да мне просто повезло во время этой войны в Заливе. Боевой опыт — ключ к продвижению.
— Однако те, у кого есть груди, не могут быть на подлодке, не могут служить в спецподразделениях, не могут даже мечтать…

— Обыкновенная женщина — 25 процентов жира. Двадцать пять. То есть целая четверть. Прикинь, парень.
— Ну, если она сама будет носить эту тяжесть — я не против.

— Какой сегодня день недели, Ньюберри?
— Хреново и холодно, вот какой день недели.

— Сэр, я только исполняла ваш приказ обращаться к вам в случае ЧП.
— Ну, хорошо, лейтенант. Мне нужны фамилии. И конкретные жалобы.
— Сэр. Я могу говорить откровенно? Вы, сэр. И началось это, как только я здесь появилась.
— В самом деле?
— Двойные стандарты: раздельное проживание, специальное отношение. Вы сразу бросились предлагать мне стул, когда мы впервые встретились.
— Потому что я воспитанный человек. А ты жалуешься.
— А мне не нужна воспитанность, сэр. Как я могу общаться с этими ребятами, если меня сразу же делают аутсайдером? Для меня делаются исключения. Так я никогда не стану для них своей. Тогда уж лучше сразу обязали меня ходить по базе в розовой юбочке.

Но больше всего мне не нравится аромат ваших духов, пусть даже и еле ощутимый. Потому что он забивает аромат моей 3 доллара 95-центовой сигары, которую я немедленно выброшу, если ее фаллическая форма оскорбляет ваши, блин, тонкие чувства-с.

— Капитан, вы всегда позволяете репортерам рыскать вокруг вашей базы в поисках жареного? Это же секретный пилотный проект!
— Сенатор, они просто стоят на шоссе и используют теле-фотоаппаратуру.