Так снять бабу проще простого. Главное, быть с ними понастойчивей. Плюс говорить красивые вещи.
— Захожу в гостиную, а мой прекрасный старинный диван залит кровью!
— Это который красный?
— Ну, теперь он красный, да!
Я как-то тащил труп по дому и заметил, что после этого пыли не осталось. Я ведь, получается, пол подмел?
— Ты знаешь, за что я тебя бью?
— За что?
— По случаю Нового года!
— Поручи мне что-нибудь.
— Ты музыкант, Владек. Поднимаешь людям дух. И довольно.
— Я хочу делать что-нибудь полезное.
— Ты слишком известен. И знаешь — из музыкантов не выходят подпольщики. Чересчур… музыкальные.
— Владек… Ты ранен?
— Нет-нет, оцарапался.
— Я с ума сходила…
Хенрик:
— Напрасно, у него при себе документы. Шарахнет бомба — и ясно, куда нести.
— Полагаю, мы пьем кровь девственников, потому что это круто звучит.
— Я смотрю на это так: если хочешь съесть бутерброд, то получишь гораздо больше удовольствия, зная, что его никто не трахал.
— Суть в том, Дикон, что ты не мыл посуду уже пять лет.
— Владислав прав. Недопустимо, что у нас тут такая гора окровавленной посуды.
— Мне людей приводить неудобно!
— Да какая разница, ты все равно их убиваешь! Вампиры не моют посуду.
У меня очень давно не было смертных друзей. Проблема у них такая — любят умирать.
Я стал вампиром в шестнадцать лет, и поэтому я выгляжу до сих пор на шестнадцать. Житие у нас тогда, в шестнадцать лет… тяжкое было.