Нина Дубровская

— Нин, может, я на тебе женюсь, а?
— Чё дурак, что ли? Зачем?.. Я не могу, я не одета.

— Ты будешь бороться за свою бабу или не будешь?
— С кем бороться-то? Ну если так ей хочется — пусть будет так. Не хочет она жить со мной — пусть не живёт.

— Слушай, а как она вообще тебе? По-моему, жуткая грымза.
— Да не страшней тебя, Карина.

— Здравствуйте, как дела? У меня отлично, я молодожён и счастлив. Привет, Нин.
— Молодец. А какие ещё новости?
— У тебя всё в порядке?
— Шикарно, а ты сильно не светись, люди злые, позавидуют.
— Чего-то случилось?
— Да нормально у меня всё, чё пристал?

— Нин! Нин, ты куда?
— Михалыч, мне страшно.
— А что тебе страшно-то?
— Я не чувствую, как он шевелится, он же дышит?
— Ниночка, все будет хорошо, думайте о хорошем. В операционную едем, буду кесарить.
— Вот, надо было мне с тобой поспорить.
— На что?
— На сто долларов.
— Ого!
— Я ж тебе говорил, что будешь экстренно у меня здесь, как в американском телесериале, рожать.
— Да.
— Я твой Джордж Клуни.
— А я кто?
— А ты Памела Андерсон такая, ну в перспективе.
— Я не умру.
— Ты дура, что ли? Как я без тебя тут?
— Помощь нужна?
— Нет, не вздумай, уходи. Саша, гоните его. Иди к черту, нафиг! Не хочу, чтобы ты меня видел в таком виде!
— Да, что я там не видел?
— Ничо не видел!
— Ну, что, я за шампанским, Нин?
— Только «Брют»!
— Естественно.

— Петь, привет.
— Привет.
— Как дела?
— Нормально. Кого посмотреть?
— Да, все под контролем. Мы новых не берём. Хочешь, сделай обход.
— Давай сделаю.
— Ой, подожди, там дедушка в пятой палате, правда, ароматный такой, с флегмоной. Возьмёшь?
— Бомж.
— Не, ну, он не бомж. Просто. Ну, вид, конечно, у него специфический. Салам посмотрел. Ну твоей смене передал, извини.
— Ладно, я посмотрю.
— Давай.

— Эта двенадцатиперстная кишка… она же такая коварная! К ней просто так не подберёшься…
— Конечно, потому что всё, что женского рода, непредсказуемо.