Хардик

— Сэр, у вас есть ещё оружие, для нас? Чтоб нам безопаснее было.
— Умеешь стрелять?
— Конечно.
— Вообще-то, да, мы отлично стреляем. Чемпионы «Call of Duty». И «Modern Warfare» тоже. PS3.

Надо всегда уважать женщин. Никогда не знаешь, какая из них тебя укусит.

— Ты не зомби, но позже можешь в него превратиться.
— Но это не факт. И что, ты убьешь меня из-за одного подозрения? Что за мафиозный беспредел?!

— Хардик, почему он не умирает?
— Потому что он уже трупак.
— Тогда как их мочить?
— Не знаю. Целься в сердце!
— Никакого эффекта.
— Тогда целься в яйца.
— У них все члены не работают. И яйца тоже загнулись.

— Пожалуйста, не стреляй.
— Что? Это всего лишь зомби.
— Может быть, теперь она и зомби. Но до вчерашнего дня она была деткой.

— Моя вот эта симпотная. Лав, тебе вот эта злючка. Банни, а тебе вон та жирная.
— А почему мне всегда жирные? Я хочу симпотную!
— Заткнись, ты же не на свидании… А почему они все идут на меня?!
— Потому что ты никогда не уважал девушек. И сейчас они тебе отомстят. Вот такая карма.

Господи! Ты здесь? Ладно. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Спаси меня, Лава, Банни и Луну. Короче, спаси нас всех, пожалуйста. И я брошу все дурные привычки. Брошу флиртовать с девушками, брошу пить, завяжу с наркотой. И с порнушкой… Ну, немножко всё-таки буду смотреть, не могу тебе врать. Я буду отвечать на звонки моей мамы. А потом возвращусь к тебе с целым списком! Но сейчас мне нужно идти. Джей Хинд!

— Что мы знаем про зомби?
— Что мы знаем, что мы заучили. Ладно. Мы ничего не знаем, а заучили одно дерьмо. Да.
— Точно. Всё, что мы знаем — они всегда голодные, а мы — их пища!
— И они медленно ходят. Бегать не могут.
— Да, точно.
— Да, а мы чемпионы-легкоатлеты.

— Сколько девушек у тебя было?
— Две-три… сотни.
— Значит, ты никогда не любил.
— Что? Я что, похож на дурака?
— Не похож. Но всё равно, не может быть, чтобы ты никогда не влюблялся.
— Любовь случается. Но девушки меняются.
— Мне тебя очень жаль.
— … Вот сука! Не ты, она — мы чатились в сети. Ночью болтали по телефону. Я так её любил. Каждый день покупал ей подарки. Шоколадки. Мишки. Всякую розовую хрень. Я писал ей любовное письмо своей кровью. На третьей странице упал без сознания, но всё равно дописал до конца. А что получил от неё в ответ? Обман. Она просто меня бросила. Сука!.. С тех пор моя репутация рухнула. Теперь все думают, что я большой сексуальный маньяк, чёртов извращенец. Ты тоже думаешь, что я пришёл сюда тебя клеить. На самом деле я искал жратву.

— Я знаю, кто они.
— Кто? Зловещие мертвецы?
— Они зомби.
— Зомби? Но… У нас в Индии есть только Боги и призраки. Откуда же здесь зомби?
— Глобализация!

— Что происходит? Что всё это значит?
— Я что-то подобное видел в каком-то ужастике. Только не помню, в каком. Подожди-ка. Я знаю, кто они. Они не переносят солнечный свет. Их тела начинают плавиться.
— Правильно. Вот только ночка сейчас не сильно тёмная.
— Наверно, я их с вампирами перепутал.
— Ну, по крайней мере, теперь мы знаем, что это не вампиры.
— Ага. Потому что, будь они вампиры, он бы, конечно, нас спас.
— Эй, а вы видели их ступни? Они повёрнуты назад? То есть наоборот.
— Заткнись, Банни. Это у ведьм. У ведьм ступни такие. И уж конечно, они назад не пятятся. Факт.
— Значит, это призраки. Призраки, которых видно днём. Призраки-мутанты.
— Крест. Мы покажем им крест, и они разбегутся.
— У меня есть крест. А что, если они не католики?

— Мы сами можем себя отвезти.
— Точняк.
— Минуточку; вы что, знаете, как управлять лодкой?
— Нет.
— Мне нужно дожить до завтра. С Хардиком я не поплыву.

— Презерватив, пожалуйста.
— Какой?
— … Для секса!
— Экстра-чувствительный, ультра-тонкий, долгоиграющий, с мятным вкусом, ванильным, тёмный шоколад, тутти-фрутти. Какой вам?
— [Звонит девушке] Алло. Привет. Ты что больше хочешь — клубничку или шоколадку?
— Ничего. Я на диете. А что?
— Хочу купить чего-нибудь сладенького.
— Возьми фруктов.
— Ладно.
— Клубничный.

Жизнь — сплошной кайф. Курю в некурящем офисе. У меня в жизни есть только одна цель — курить в каждом месте для некурящих.

— У вас с ней было хотя бы раз?
— Нет. Я берегу это до свадьбы.
— Это что, бензин, что беречь надо?