— Ребята, Луиза правильно сказала — вам это зачем? И что идти у неё на поводу? Часики-то тик-так, а дорога-то ещё дальняя! Может — ну его? Закупимся продуктами — и в путь?
— Грейси, ты в себе? — покрутила пальцем у виска Флоренс. — Турнир! Красавчики-рыцари в доспехах и на лошадках!
— Термы и пирожные! — добавила Луиза.
— Много свинины и пива! — вставил свое слово Карл. — И девки! Извиняюсь — достопримечательности Форнасиона. Я ведь жутко любознателен. Турнир мне и даром не нужен, а вот осмотреть эти… как их… Ну, вы поняли!
— Но Вы ведь не хотите сказать, что Вы не любите своих детей?
— Нет, не люблю.
— Вы не должны говорить такие злые слова!
— Но Вы ведь не хотите сказать, что Вы не любите своих детей?
— Нет, не люблю.
— Вы не должны говорить такие злые слова!
Ну уж нет, увольте! Я слишком много ошибалась, – безапелляционно заявила она. – Я предпочту прощать ошибки другим, чем платить за свои. Так ведь можно и не расплатиться.
Если честно, Флоренс было все равно, что происходит снаружи. Потому что главное происходило у неё внутри. Внутри, в самой сердцевине души рождалась и разворачивалась целая вселенная.
– Тебе придется быть сильной.
– Ну уж нет. Сильным всегда достается больше всех. Сильных бросают, потому что они сильные. Потому что они не будут прыгать из окна или кидаться под поезд. Они будут карабкаться и из последних сил пытаться наладить свою жизнь. Увольте. Это, конечно, прекрасное человеческое качество, но…
– Любовь – это зависимость.
– Зависимость? Не может этого быть. Зачем ты меня обманываешь?
– Честное слово. Будто у тебя появляются ниточки, и за них можно дергать.
Идти домой совсем не хотелось. Морозный воздух пах неизбывным одиночеством.
Любишь кого-то не потому, что он верный и любить его безопасно. А потому что ты верный, и любовь твоя ни от чего не зависит.
– Теперь моя очередь. Расскажи мне о нем. О человеке, чьё кольцо ты носишь.
Флоренс раскрыла рот, словно её ударили под дых. На глаза тут же набежали слезы, и девушке пришлось отвернуться, чтобы не выдать своих чувств.
– Солнце в небе, сердце в груди, душа в теле, – произнесла Фло. – Весна… Лето.. Осень.. Все… Все, что у меня когда-то было. И все, чего никогда не было.
И вот теперь она бежала по белоснежной тропинке. Высокий заснеженный лес, окружавший её, казался ласковым, светлым и не таящим в себе угроз. И самое главное Флоренс не надо было бояться. Она уже потеряла все, что могла. Все, что можно было потерять, она оставила там, в своем мире. И это незнакомое, неведомое ранее чувство свободы нахлынуло на девушку вместе с колючим морозным воздухом, заставило ей парить над землей вместе с большими редкими снежинками.
– По тебе совершенно незаметно, что ты страдаешь.
– А разве такое должно быть заметно в человеке?
– Я не хочу в замок. Там же его Высочество Невменяемость.
– Отнесись к нему снисходительно.
– Я? К Принцу? Так у вас всё устроено?
– Сейчас он страдает. То, каким он видит себя и то, как относятся к нему окружающие, сильно не совпадает друг с другом. И он обижается и страдает. Ему больно. Естественное следствие гордыни.
– Вот бы кто меня в детстве предупреждал, что есть такие естественные следствия.
- 1
- 2