Аля

— Леди Баг? Ты настоящая? Но…
— Нет времени объяснять. Рена Руж, Карапас, вы нужны мне.
— Так ты и есть Рена Руж?
— Ну разумеется.
— Почему ты мне не сказала?
— Должна напомнить, что супергероям не стоит раскрывать свою личность…
— Моя девушка такая классная… Постой, а ты знала, что я Карапас?
— Для меня ты всегда был героем.

— Нора! Не позволяй страху завладеть тобой!
— Да что ты говоришь, сестричка! Страх МЕНЯ боится!

— Рена Руж и Карапас тоже спасали Париж, но в их честь никто не устраивал вечеринок.
— Это потому, что никто не знает, кто они на самом деле. Я подумала, что если Хлоя поймёт, что она не бесполезна, то это поможет ей стать лучше.
— Пока что не похоже, что она стала намного лучше.
— Потихоньку, полегоньку…

— Я не смогу никуда пойти!
— Дай угадаю! Ты в который раз не смогла отказать?!
— Нет! Я просто не смогла… сказать… НЕТ..

— Что? Неужели Эдриан сейчас парке?
— В этот самый момент!
— О боже, Аля! Что же мне ему сказать? А?
— То, что ты говоришь обычно: А… Ой… А… О…
— Хватит!

— О-о-ой, что это за штука?!
— Я никакая не штука! Меня зовут Триккс, я — твой квами!
— Мой квами? Ты из тех, кто даёт супергероям их силы?
— Неплохо…
— Она эксперт.

— Как же это круто! Но… почему я выгляжу как акумизированная Лила в этом наряде?
— В отличие от неё, ты супер-героиня.

— Принцесса поцеловала принца и…
— Они жили долго и счастливо?
— Конечно. Пока не завели таких малюток, как ты, которые свели их с ума своими капризами.

— Дай я угадаю: ты в очередной раз не смогла отказать.
— Нет, я просто не смогла сказать нет.

Мы дарим безвкусицу, пошлятину, отбиваем критическое мышление, насилуем само слово «искусство». И ныкаем в блескучие карманы настоящие таланты, шедевры прошлого и настоящего, воровато оглядываясь по сторонам. Ведь нам совсем не нужно сравнение.

Не всегда же режиссеры расхваливали свои картины перед показом. Не всегда же был закон о запрете критики «искусства». Не всегда же толпа ряженых, развлекающих людей с психологическими проблемами, отвлекающих от серости существования, налагала на себя полномочия олимпийских богов, растрачивая последние крохи трудоспособности и связи с реальностью…

— Зачем вы это-то смотрите?
– Что?
– Нас.
– Вы красиво поёте, – искренне и добродушно улыбнулась женщина.
– Я не умею петь, – Алин голос звучал глухо и необычно серьезно. – Абсолютно.

Не люблю кривой символизм. Романтизировать эту сцену… С чего бы? Это обычный честный бизнес. Отарщик заботится о баранах, потому что ему платят. Платит хозяин стада, желающий сдать своё имущество на мясокомбинат и получить с него доход. А бараны рефлективно повинуются главе, гонящему палками к месту, где много еды. Еды для прироста жира и мяса. Жира и мяса, который потом продаст хозяин скотины. Всем хорошо, всё логично…

— Ну вот… Гляди, там парочка идет. Сейчас они нас увидят и начнут выпрашивать автографы.
— Не узнают, — Аля протянула пачку влажных салфеток. — Вытри рабочее место.
— И без макияжа узнают.
— Не льсти себе.

У вас какая-то вечная война со временем. Его и не хватает, оно и «не то», и «жестокое». А вы, идиоты, ссылающиеся на время, хоть когда-нибудь думали, что это такое, время?