Бернард Корнуэлл. Саксонские хроники

Мы рождены для страданий. Нет, трудна судьба. Неужели все предрешено? Предвидение — это не судьба, мы свободны выбирать свои пути, и в то же время судьба утверждает, что мы не вольны в этом. И если судьба существует, есть ли у нас выбор?

Люди хотят править королевствами, но забывают, что у всех корон есть шипы.

Мир — это замечательная штука, но мир мы получим только тогда, когда наши враги будут бояться затеять войну.

Тот, кто когда-то был священником, остается им навсегда.

Христиане твердят нам, что мы непреклонно движемся к лучшим временам, к Царству Божьему на земле, мои же боги обещают нам хаос конца света, и человеку достаточно оглядеться вокруг, чтобы убедиться: все рушится и приходит в упадок. И это действительно доказывает, что грядет хаос. Мы не поднимаемся по лестнице Иакова к какому-то неземному совершенству, а катимся вниз к Рагнарёку.

— Финан, вон то — дым?
— Кто его знает, господин. Будем надеяться, что да.
— Надеяться, что это дым?
— Если мир затянется, я сойду с ума.

Мне он тоже нравился, но сейчас нам придется его хоронить.

Всем нам мечты доставляют страдания.

— Странная религия. Они поклоняются только одному богу?
— Одному, но он делится на три.

Всякая радость умирает.

Дети легко меняют религию. Хорошо, что большинство из них, вырастая, в конце концов обретают здравый смысл.

— А кто такой Христос? Тот, который умер, да? А потом вернулся к жизни?
— Да.
— Боги это могут. Умирать и воскресать. Они же боги.

Жизнь — это просто жизнь. Мы живем, мы умираем, мы отправляемся в Валгаллу. Нет никакой музыки, просто случай. Судьба неумолима.

Все эти люди были частью моей жизни, струнами, натянутыми на раму по имени Утред, и влияли друг на друга, и все вместе исполняли музыку моей жизни

Тронь арфу, и получишь только шум, но заиграй на ней, и будет музыка.