— Что мы знаем про зомби?
— Что мы знаем, что мы заучили. Ладно. Мы ничего не знаем, а заучили одно дерьмо. Да.
— Точно. Всё, что мы знаем — они всегда голодные, а мы — их пища!
— И они медленно ходят. Бегать не могут.
— Да, точно.
— Да, а мы чемпионы-легкоатлеты.
— Если они нас укусят, мы тоже такими станем?
— Клёвая теория. Но проверять её не будем.
— Я знаю, кто они.
— Кто? Зловещие мертвецы?
— Они зомби.
— Зомби? Но… У нас в Индии есть только Боги и призраки. Откуда же здесь зомби?
— Глобализация!
Пока хавает пипл, пока требуют массы, насос качает из трупов души — час за часом.
Мотор, превращающий нетленный дух в баксы. Машина запущена, зомби требуют мяса.
Неосознанно подражая зомби, доплелась до ванной. Умылась, почистила свои 32 (на самом деле 28, но это мелочи), попутно отмечая, что похмелья как бы и нет. Пристально осмотрела прическу и пришла к выводу, что вчерашняя укладка пострадала не сильно, так что голову можно не мыть.
Но думаю, что мы этого даже не заметим и не узнаем. Мы к тому времени умрём, а наши трупы пойдут питаться от живых.
— Очевидно, эти зомби на препаратах, поэтому так носятся, но кто-то из них добрался до виагры.
— Я даже не думал, что такое возможно.
— Пацан, заявляю официально, теперь мы видели все.
Сон человечества тянется уже много тысячелетий и пока что нет ему ни конца, ни края. Одно известно, что оборвётся он в определённо назначенный час и день. Люди привыкают жить во сне, приживаются здесь. Так в цирке петуха приучают танцевать под музыку, ставя его регулярно на разогретую сковороду в сопровождении одного и того же мотива. Впоследствии несчастная птица, услышав первые знакомые звуки, начинает нервно скакать по арене без всякой сковородки. А публика аплодирует петуху за мнимую сообразительность.
Если человек не хочет быть управляемой марионеткой или биороботом, он должен развиваться.
— Что это за зелёные чудики?
— Какие-то нефритовые зомби.
— Нефритовые зомби? Нефромби!
— Диппер, что я просила тебя не делать хотя бы один вечер?
— Не воскрешать мёртвых…
— А ты что сделал?
— Воскресил…
— Какая ты легкая.
— Я же зомби.
— Даже, если вы попадете на этот этаж, то что будете делать с зомби? Как будете выбираться?
— У нас будет двадцать, почти неуязвимых зомби, разберемся.
— У вас не будет ордера.
— Мы не собираемся никого арестовывать.
— А если кто-то попытается помешать?
— Тогда я ему не завидую.
Быть зомби — жутко фигово. Весь мир съеживается до одной точки, ты это понимаешь и можешь думать лишь о том, где найти еду, и как сохранить секрет, и никто по-настоящему тебя не знает. Теперь… поцелуи, прикосновения, секс, любовь, ссоры из-за одеяла — совершенно невозможны — навсегда. Но однажды я увидел эту прекрасную женщину… Только ее я вижу в цвете. Забавно, потому что она очень бледная. И внезапно вновь появляется надежда.
Наверное, нужно радоваться, что я такая одна. Если, я, что и поняла, изучая фильмы про зомби, так это то, что фигово быть частью толпы.