— Кто это? Бог огня из какого-то мифа?
— Это? Это чудовище, появившееся много лет назад в Обществе Душ. Оно пришло, когда общество было в тяжёлом положении… и только усугубило его. Но оно больше не появится.
— А что будет, если оно всё-таки вернётся?
«Похоже… я больше не вернусь…»
— Жан, прости!
— Ничего страшного. Просто царапина.
— Почему бы тебе не воспользоваться аурой [для самолечения]?
— Что?
— Твоя аура. Жан, ты ведь знаешь, что это такое?
— Конечно, знаю!… Эм, не напомнишь?
— Аура — это проявление нашей души. Она несёт в себе нашу сущность и защищает наши жизни. Чем больше развиваешь её — тем сильнее она защищает. Ты когда-нибудь чувствовал на себе чужой взгляд, не зная наверняка, следят ли за тобой?
— Вроде как, да…
— Аура есть практически у всех живых существ. Даже у животных…
— А существа Гримм?
— Нет. У них нет индивидуальности. Мы созданы Светом, а они — порождения Тьмы. Она же заменяет им души.
— … Потому мы с ними и сражаемся.
— Тут вопрос не в причине, а в осознании сути. Понимание Света и Тьмы даёт возможность проявить свою ауру — каждый имеет внутри себя и то, и другое. Научившись просачивать свою душу поверх плоти, можно защитить её от ранений. Наше оружие и экипировка — лишь её проводники. Переходя в нападение, ты защищаешь свою душу и тело.
— Эй, это же почти как силовое поле!
— Ну, если так удобнее воспринимать, тогда да. Ибо, пройдя через это, мы обретаем духовное бессмертие — лишь благодаря этому люди стали образцами добродетели для всего сущего. Неудержимые, недосягаемы и несвязанные смертью. Я освобождаю твою душу. И подставляю плечо своё.
— Суккубы… Из всех монстров, вас я ненавижу больше всех. Вы тоните в наслаждениях, высмеивая этим саму жизнь
— Боже… Но разве удовольствие не источник всей жизни? Какая была бы причина жить, если бы в жизни не было удовольствия? Глупо отрицать удовольствия. Это то, что заставило отношения между людьми и монстрами развратиться и искажаться. Они отвергли нас только потому, что так сказала какая-то богиня? Если ты действительно их богиня, ты должна изменить свой взгляд на это
— Высокомерная шлюха! Как ты смеешь давать советы богине!? Королева суккубов… Я отправлю тебя в ад!
— Посмотри на мою святую форму. Это истинная внешность Бога!
— «Уродливые органы вырастали из ее тела. Мощная, гнетущая аура давила на меня, когда я просто стоял рядом с ней» — … Святая форма? Неважно, как ты на это смотришь… Ты не похожа на богиню.
— Хм… Как первородный монстр. Если ты ненавидишь монстров, ты должна ненавидеть саму себя.
Мы совершенно не хотим думать о том, что монстров, которых мы боимся, порождает общество, которое состоит из нас, а не из кого-то ещё.
Или же в своих головах мы все больные и разница лишь в том, что некоторые выпускают своих монстров наружу, а другие — нет?
Он перестал быть человеком… Человек не может иметь силы такого масштаба и таких представлений о Вселенной, как он.
Монстры стали мучениками нормальности, то есть их убивают ради нормальных людей. Я понимаю монстров. Чего я не понимаю в свои 53 года, так это, что такое нормальный. Я думаю, что это крайне разрушительный стандарт, потому что если «нормальный» означает «безупречный», то это невозможно.
Наши стандарты разрушительны, поскольку мы делим все на черное и белое, хотя существовать возможно лишь в области серого, иначе придется жить в страхе. Думаю, монстры никогда не врут. Они такие, какие есть.
Монстры не появляются из ниоткуда. Мы, общество, сами прекрасно справляемся с их созданием.
— Вот что ты на меня взъелся, скажи? Что я тебе плохого сделал?
— Вопрос в другом: чего ты НЕ сделал? Член команды всегда просчитывает действия остальных и мотивацию противников!
— Нас чуть не затоптали очумелые монстры! Понятно, что их мотив — просто нас затоптать.
— Чушь! Им было не до нас. Они бежали от чего-то, что их напугало.
— Они не нападали? Я… как-то не понял…
— Потому что ты зациклен только на себе! В Мстителях одиночкам нет места.
Быть монстрами слишком просто. Давай попробуем быть людьми.
Этот монстр не умирает, сколько его не убивай — только шкуры скидывает, да форму меняет. Мир на моих плечах всё тяжелее. Но я попытаюсь удержать его. В последний раз. А потом смогу отдохнуть…