Растению, когда его пересаживают, что нужно? Время и тепло. Чтобы прижилось растение. А тут живой ребёнок…
— Поздравляю! Добилась своего. Ухватила богатого, знаменитого.
— Ты бесстыдница, доченька. Я просто его люблю.
— Любишь, любишь. Богатых и знаменитых всегда любят.
— Вы единственная мать, которую я знала. Было ли то время, когда вы хоть немножко меня любили?
— Кто любит гвоздь в своем башмаке?
Я по-прежнему люблю тебя, моя Алька. Знаешь, любить человека, осознавая, что его никогда не будет рядом, — испытание. А любить ребенка и знать, что ты уже больше никогда не сможешь просто быть рядом с ним и поить горячим молоком, — это тяжелое испытание. Но ведь в том-то и заключается настоящая любовь человека к человеку: любить просто так, не требуя ничего взамен.
Я научилась не противиться мыслям о тебе… Я заставила свое сердце не болеть, а улыбаться.
У меня не было сомнений в моём таланте писателя — я просто не считаю себя таковым и не претендую на жизнь «в веках». У меня не было сомнений в том, что есть огромное количество людей, которым эта книга нужна, а я физически не могу объять необъятное. Мои сомнения, мой страх были в том, что я могу сделать больно. И поэтому, прежде чем сказать «да» издателю, я нашла возможность дать прочитать «Исповедь мачехи» тем, кого я так боялась ранить.
Реакция тех, за кого по-прежнему болит моя душа, была такой, что я смело на одной из первых страниц книги написала: «Любое сходство с реальными людьми и событиями — не более, чем случайность».
Невозможно лишить сердце мамы способности чувствовать своего ребенка, даже если оно бьется внутри того, кого называют «мачехой».