Безликие книжные слоги
Написаны в храмах ночей…
Поэты бывают пророки
И вестники правды ничьей —
Себя поднимая до крика
В прозреньях вселенских начал.
Пусть слово не стало велико,
Но каждый ведь что-то кричал.
Всё в этой жизни нечет-чёт
Расклад заранее известен.
Добро сквозь пальцы утечет,
А боль прибавит грусти песням.
И как судьбу свою ни строй —
Случайность вносит перемены,
И бывший некогда герой —
Теперь простой служитель сцены.
К твоей печали льнет моя печаль,
Созвучья непонятны и незримы…
Октябрьской ночи темная вуаль
Сентиментально проплывает мимо,
Белесый и таинственный рассвет мне обещая.
И по кромке яви
Доносится вагонных кастаньет
Дорожный гимн о выморочной славе.
Я сквозь смуту русских бед
Пронёс стихов миниатюрный том,
Который был мне словно амулет,
А, может быть, и спас меня потом…
Ты была моим спасением,
Кротким ангелом моим,
Тихим ветра дуновением,
Что рассеивает дым,
Долгим радостным молчанием
На дорогах в никуда.
Ты вдогонку всем отчаяньям
Улыбалась, как всегда…
Твоя печаль понятна мне, но всё же
Не сожалей о том, что всё прошло.
Мы были и счастливей и моложе,
И нам добром казалось даже зло…
Мне дедушкины помнятся устои,
Что на земле и словом и трудом
Нам жить дано…
Пусть знание простое,
Но этим и держался русский дом.
Незримый причал, Санкт-Петербург, 2015, Серия Приневье. Поэтический форум.
Я никому не нужен здесь,
На этом краешке земли,
Но я ещё как будто есть,
Как в небе эти журавли.
В октябрьских днях отчаянной хандры
Опять пишу возвышенное что-то.
Вселенские проносятся миры
В мгновениях незримого полёта.
Я время останавливаю, но…
Вдруг выходя из этого восторга,
Осознаю, что это лишь окно,
И осень — и дождливо, и проволгло…
В заброшенном саду кусты сирени,
Роняют лепестков прозрачный снег,
А рядом — дом с крылечком в три ступени,
Как памяти последний оберег.
Я в лирике безмерно одинок,
Случайный гость разлуки и печали.
Меня когда-то Музы привечали,
Восторг и вдохновенье, словно впрок,
Дарили мне.
Мир прекрасен, светел и неистов,
И каким ты взглядом ни окинь
Весь его — сквозь хризолиты листьев
Проступает утренняя синь.
И туманом над равнинным плёсом,
Что повис в безмолвье камыша,
Или эхом тысячеголосым
Славит день бессмертная душа.
Ведь поэт в душе всегда — ребёнок,
И противоречия мои
Лишь во мне…
А мир, всё так же звонок
В соловьином облике зари,
Удивляет.
В зеленом пламени листвы
Едва заметен белый всплеск —
Цветенье лип…
Молчите Вы,
И лишь в глазах таится блеск
Недавней радости,
И в ней
Вы были счастливы на миг.
Восторгов и признаний лишь игрой
Не оправдать,
Но молодость права:
Я для тебя — придуманный герой
Был в те года любви и торжества.
- 1
- 2