Александр Ковалёв

Я закрываю эту тему —
ни строчки больше о любви.
Гортань суха и губы немы.
и ни кровиночки в крови.

Я закрываю эту тему.
Я также вынужден закрыть
всё, что когда-то столь проблемно
пытался в ней отобразить.

У военных приказов
слова без прикрас,
даже если их несколько раз перечесть.
Понимая, что это последний приказ,
все равно отвечают —
ЕСТЬ.

Иные поэты — Господь им судья —
С рожденья не ведая срама,
В карьерах и копях себя не щадя,
стремятся кто в бронзу, кто в мрамор.

По кромке заката, сырой и простудной,
по тоненькой кромке рассветного льда
пришел человек неизвестно откуда,
ушел человек неизвестно куда.

Ветрено,
пасмурно,
сыро —
надо ж, как время течет.
Было пернатых полмира,
сделалось наперечет.

Яблоня
листья
уронит.
Солнце слетит на закат.
Было друзей — не упомнить,
стало — двух-трех не сыскать.

Еще чем круче,
тем заветней,
но тем грустней день ото дня.
«Красивый двадцатидвухлетний…» —
увы, уже не про меня.

Что-то разладилось в самом начале,
с прошлым ли напрочь разорваны нити —
главное не предавайтесь отчаянью.
Повремените.
Повремените.

Вновь перед ложью чужой безоружны,
вновь проходимец ликует в зените —
вспомните, чаще бывало и хуже.
Повремените.
Повремените.

Осень, простуда, недобрые вести…
Что ж, непутевость свою не корите.
не потакайте сочувственной лести.
Повремените.
Повремените.

Тают надежды, уходит уверенность —
ждите, в душе чистоту сохраните.
Все остальное вернется со временем.
Повремените.
Повремените.