Александр Дубровский

Я убежден, что человек по своему предназначению был создан для более высоких целей, чем бесконечная погоня за своими возрастающими потребностями.

… эти два направления «философии языка» (западное и русское) есть практически не пересекающиеся области исследований, потому что у них разная мотивация, причинно-следственная связь и точка опоры. Для немецкого философа Гегеля язык есть порождение рассудка, продукт логического развития абсолютной идеи, то есть по преимуществу набор рождённых разумом человека рациональных символов, которые используются самим же человеком в качестве инструмента познания мира. Из сказанного следует, что даже если философ исследует иррациональное явление, то использует для этого рациональную логику. Мне кажется, что подобный способ познания иррациональных категорий неприемлем.

Осознание – это уже путь к переосмыслению. После этого только и возможны свободные поступки, которые сродни искусству.

История русского этноса – это история и уникальной лени, и уникальных достижений, и парадоксального сочетания обоих этих свойств. Однако, на мой взгляд, главной причиной парадокса вновь является русский язык, в котором присутствует незримая иррациональная связь «рабства» и «работы»: русские люди способны на любое невероятное достижение, на любой великий трудовой подвиг, на работу днём и ночью, без выходных и праздников, за мизерную плату, но для этого им жизненно необходимо иметь ясную Великую Цель или, как минимум, Большую Цель. Вставить философскую категорию «необходимо и достаточно» у меня не поднимается рука, так как коллективная ментальность русских настойчиво требует соблюдения крайне важной характеристики этой цели: цель должна быть справедливой.

Время – невозобновляемый индивидуальный ресурс. Это внешний источник энергии, потребляя который, человек, на основе взаимообмена, компенсировал затраты своей физической энергии и разума, что в итоге приводило к самореализации творческого потенциала через созидание. Относительность и субъективность восприятия времени – это реальность, с которой люди жили всегда, понимая необходимость бережного к нему отношения.

Жизнь по уставу в общих чертах не предполагает согласия или несогласия с написанным. Все разговоры о свободе слова, самовыражения и прочих демократических изысках – это всё для мирной и безопасной гражданской жизни. А пока такая жизнь не наступила, решающим фактором остаётся только одно – приказ командира, обладающего для этого соответствующими полномочиями. Сказанное касается как службы в армии, так и, в особенности, зоны боевых действий.

Мифы для того и рождаются, чтобы одним своим существованием вызывать споры и подталкивать стороны к поиску истины. При этом почти всегда мифотворцы и их противники бьются за свою собственную истину в кровь, не жалея живота своего, тем самым способствуя выработке у человечества чувства самосохранения от самых кровавых идей и фантазий.