— А ты бы слез с бабы, когда она уже кричит: «Да, ДА-А-А, возьми меня, животное!!!»?
— Смотря, что кричит её муж.
— Ну ты и скоти-и-ина, — чуть ли не с восхищением протянул Жар: таких высот хамства и чёрной неблагодарности он себе даже представить не мог. — А в глаз?
— А в челюсть, в пах, в живот и добить ножом под ложечку?
— А как же справедливость?
— Кому она, к Сашию, нужна, твоя справедливость?! Городу нужен по-ря-док! Чтобы грабили за месяц столько-то, убивали столько-то, а в тюрьме за это сидело и головы лишалось столько-то! И если что-то перевешивать начинает, задача власти — уравнять! А не справедливостью маяться!
Чудо, мать его… К Сашию такие чудеса, я уже одной ногой на небесную Дорогу ступил, а сейчас по новой…
— Да что он себе воображает?! Сам сплошной недостаток, а надо мной вечно издевается!
— Но он тебе все равно нравится.
— Еще чего!
— Того. Я же вижу, как ты на него смотришь.
— Никак я на него не смотрю!!!
— Во-во.
— Жар…
— Ы?
— А… как он на меня смотрит?
— У мужчин это по-другому.
— Чего?
— Там не глядеть, а щупать надо, — глубокомысленно пояснил вор.
— Я — славный, — иронично сообщил Альк.
— А я милый. — Жар с нежностью поглядел на подружку.
— Я еще и красивый. Значит, я первый.
— … ты у нас уже молодец ядреный вымахал, а Рыска еще девчонка совсем. Нехорошо.
— Ты чего, дед?! — возмутился Жар. — Она ж мне как сестра!
— А кто вчера так по чердаку грохотал, что труха с потолка сыпалась?
— Это мы в догонялки играли, дурачились!
— Во-во, сегодня догонялки, завтра повалялки…
— Подпевать точно не надо?
— Тебя никогда не били гитарой?
— Помрешь?
— Хрен тебе.
— Это завещание?
— Да — я же заметил, как ты мне завидуешь!
— Он распутается, удерет, новую банду сколотит и снова убивать будет! Тоже мне добро…
— А знаешь, чем оно отличается от зла?
— Ну?
— Зло убивает. А добро просто не вмешивается.