— Они тебя сразу убьют…
— Ральф знает. Но если маленькая свободна, значит, все капельку свободны… Ральфу не страшно. Важнее спасти маленькую.
– Я главный, – сказал Ральф. – Вы же сами меня выбрали. И мы решили следить за костром. А вы погнались за едой.
– А ты не погнался? – крикнул Джек. – У самого в руках кость!
Пока светло, мы ещё храбрые. Ну а дальше что?
— Ты, значит, считаешь, что я строже большинства людей, скажем, девяти из десяти?
— Только на практике.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Видишь ли, ты провозглашаешь принципы свободы, но на практике применяешь принципы самовластия.
— Это должно быть в музее.
— Это и так музей.
— До меня дошло, когда я уже сказал это.
4
6
Скриббл, ты гений! Блестящая мысль. Она же первая и единственная.
Есть вещи и поважнее работы. Дружба, к примеру. И чтобы животик почесать…
— Знаешь, а мне её даже жаль.
— Жаль?! Её?! Жадную, беспринципную, наглую тряпичницу!
— Увы. Жадные, беспринципные, наглые тряпичницы тоже люди.
Парочка что надо. Блохастый сморчок и сушёная вобла.
О Анубис, явись нам, только побыстрей, пока эти облезлые трупы нас не уконтрапупили!
От родной страны нельзя отказаться, как нельзя отказаться от родной бабушки. Ни ту, ни другую не выбирают – они составляют неотъемлемую часть каждого из нас, и уничтожить их нельзя.
Он жертва скептического века: веру в себя он утратил, а чем заменить её – не знает.
В жизни нужно быть по возможности счастливым. В этом всё дело.
- 1
- 2