— А как ты догадалась, что снаружи спецназ?
— От Бориса Ивановича пришло сообщение: «Держитесь, мы с вами. Борис Иванович». Наш директор не страдает манией величия, он же не станет писать «Мы, Борис Иванович».
Эти люди не слушают учителей: они давно закончили школу. Впрочем, я не уверен, что они ее закончили.
— По всей видимости, штурма не избежать.
— Вы с ума сошли? При штурме всегда кто-то гибнет из заложников, а это не заложники, это дети. Вы отдаете себе отчет?
— А вы отдаете себе отчет, что когда истечет срок ультиматума, они начнут убивать заложников, то есть детей?
Мы живём, слава богу, в свободной стране. Мы свободные люди. Не терпится вам продырявить друг друга — на здоровье! Но прошу вас, однако, соблюдать правила!
Да это счастье — стоять на месте, не отступать, жизнь отдать, — поверьте совести, я сам бы почел за счастье жизнь отдать, отдать жизнь за таких ребят, как вы! — с волнением, сотрясавшим его легкое, сухое тело, говорил майор.
Он человекоподобный монстр, а я монстроподобный человек…
Если не можешь принять этот мир, измени себя. Не получается закрой глаза, заткнись и живи в своей раковине. А если не можешь… ( и майор наставляет на парня пистолет)