Алексис Касл

— Тебе пора в школу.
— Но я же помогаю.
— И что теперь вообще в школу не ходить?

— Как можно быть таким умным и бестолковым одновременно?
— Практика.

— Помнишь, когда ты была маленькой, ты все время просила собаку, а я отказывал потому что…
— Ты говорил, что это тебе придется её кормить, а ты и так с трудом вспоминал, что надо кормить меня.

— Если бы вы узнали, что вам изменяют, то, как бы убили предателя?
— Ножом в сердце.
— Так, а если у вас кишка тонка?
— Застрелить.
— У вас и для этого кишка тонка.
— Что не так с нашими кишками?

— Если бы ты кого-то убила, ты бы мне рассказала?
— Конечно. Чтобы ты помог спрятать тело.

— Я заканчиваю уже третий курс, но ещё без понятия, чем хочу заниматься. Когда ты был в моем возрасте, ты уже опубликовал первую книгу, а сейчас ты получаешь поразительную награду, потому что последовал за своим увлечением. Как мне стать поразительной, если свое я так и не нашла?
— Поверь мне, ты найдешь. Или… Или призвание найдет тебя. И однажды ты посмотришь назад и поймешь, что… Что весь полученный тобой опыт, каждая кажущаяся ошибка или тупик на самом деле были прямой дорогой к тому, кем ты и должна была быть. И кем бы ты ни стала, у меня нет ни малейшего сомнения, что ты будешь потрясающей. И знаешь, откуда я это знаю?
— Откуда?
— Потому что ты уже потрясающая.

— Ты не замечаешь, как это происходит.
— Прости?
— Тогда… ты удивлялась, как такое происходит… как кто-то становится такой, как я. Ты не замечаешь, как это происходит, и к тому времени, когда ты это понимаешь, ты уже тот, кто ты есть. Это как авария на обочине дороги, все останавливаются… и смотрят.
— Тебе необязательно быть такой. Ты всегда можешь измениться.
— Как выяснилось, мне не очень удаются перемены. Но… если нужно угнать полицейскую машину или поджечь ее, то я та, кто нужен. Или, если ты встречаешь самого замечательного парня в мире, влюбляешься в него безумно, а потом пускаешь это все псу под хвост, потому что связалась с придурком бывшим? Это то, что я могу.
— Да, я видела это фото в сети.
— Ты и еще весь мир.
— Возможно, если бы ты не пила…
— Если я не буду пить, я начну чувствовать. А мне не нравится то, что я чувствую.

— Послушай, я сожалею о том, что было в участке.
— Сожалеешь, что ты это сказала, или что я это слышала?

— Ох, милая, принесу тебе пару таблеток аспирина.
— О, нет! Не надо аспирина.
— Что ты имеешь в виду? Почему не надо?
— Это ее первое похмелье. Я имею в виду, что это рубеж. Это обряд посвящения. Разве ты не хочешь испытать это во всей полноте, не сдерживаемой лекарствами?
— Нет.

— Он хочет изучить мои творческие методы.
— То есть посмотреть, как ты тянешь до последней секунды…
— А потом строчишь целые тома в панике и кофеиновой горячке?

— Столько человек пострадали, потому что одна женщина оберегала семейную репутацию.
— У тебя таких проблем не будет. Благодаря мне и бабушке, наша семейная репутация давно загублена.

Когда-нибудь всё заканчивается. Я всегда с нетерпением ждала этого дня, хотя и ненавидела прощаться. Последний день лета, последняя глава отличной книги, расставание с близким другом. Но прощание неизбежно. Листья опадают, ты закрываешь книгу, ты говоришь «прощай». Сегодня один из таких дней. Сегодня мы прощаемся со всем, что было нам знакомо, что было удобно. Мы будем жить дальше, но сейчас мы уходим, и это больно. Есть люди, которые являются частью нас, и они будет с нами, несмотря ни на что. Они – земля под нашими ногами, наша полярная звезда и тихий ясный голос в нашем сердце, что будет с нами всегда.

— Папа, мне уже восемнадцать!
— Я знаю, знаю. Просто… на реальность ты ещё успеешь насмотреться. Я хочу, чтобы ты как можно дольше не снимала розовые очки.

— А почему у меня не было няни?
— Мы решили, если кто-то будет дурно на тебя влиять, то пусть лучше я.

Почему мальчики — такие мальчики: почему им всегда надо оправдаться, почему нельзя просто извиниться?