В тринадцать жизнь идет наперекосяк. В четырнадцать — и вовсе заходит в тупик. В шестнадцать — хоть ложись да помирай. В семнадцать — конец света. А там терпи лет до двадцати, чтобы дела пошли на лад.
В спальне захолустного мотеля на почетном месте стоит надгробный камень…
Древний ирландский призрак преследует знаменитого кинорежиссера всей силой своей нерастраченной любви…
Герою-авиатору Первой мировой войны мнится, что ему выставлен счет за былые победы…
От современного классика американской литературы — двадцать три истории о любви, смерти, человеческих взаимоотношениях и вопросах бытия.
Автор:
— Кажется, я начинаю понимать, где между нами прошла трещина. Твои любимые книги для меня — чепуха. Мои для тебя — барахло. Мусор. Почему мы этого не заметили десять лет назад?
— Мы многого не замечаем, пока… — он запнулся, — … пока любим.
Это был босоногий марктвеновский городок, где детство, заигравшись, не страшится наказания, а старость приближается беспечально.
… Его не отпускали звуки, которые своей неохватностью могли заполнить вселенную, самые прекрасные звуки на свете: перепевы беспечной речушки, которая стремится неведомо куда.
Счастливо оставаться. А ведь это значит «оставаться счастливым», верно?
Давай так рассуждать: жизнь — это иллюзион, вернее, могла бы стать волшебным представлением, если бы люди не отгораживались друг от друга. Людям надо подбрасывать хоть маленькую тайну, сынок.