О русской идее сказано много, может быть слишком много. Во всяком случае, изобилие текстов уже начинает мешать пониманию «самого главного», уводя мысль в сторону — в хаос подробностей и разночтений. Поэтому моя цель — попытаться как можно отчетливее сказать о том, что не всегда выходит на поверхность, о том, что редко проговаривается вслух, но в сущности составляет «внутреннюю форму» всех — сколь угодно различных и не похожих друг на друга — вариантов русской идеи. Река может делать на своем пути любые повороты, но она всегда течет под уклон. Это главное. Это помогает понять ее путь. Если же народ предлагает реке повернуть вспять и течь к верховьям, это помогает понять путь народа.
Русская идея вырастает из символов, живет их смыслами. В свою очередь и сами символы объясняют скрытый смысл идеи. «Святость» русской души, ее «апокалиптичность» или «неотмирность», определяют одни направления поиска, «женственность» или «оборотничество» — другие.