Когда мы рванули к Европе, мы, конечно же, хотели стать частью её политической и военной системы. Недальновидность и жадность — я не могу и не хочу искать другую формулировку причин того, что западные коллеги это стремление отвергли. Это была трагическая ошибка для всех, особенно для Европы. Там не увидели надвигающегося будущего — уже наступало коренное изменение соотношения сил в мире. Была почти неизбежной дальнейшая потеря Западом военного превосходства — фундамента с XVI века его гегемонии в политической, экономической и культурной сферах. У Европы была фантастическая возможность укрепить свою безопасность и мировые позиции. Теперь Россия в военно-политическом отношении — важнейшая часть не-Запада. И этим добивает его военное превосходство.