Как день, светла, но непонятна,
Вся — явь, но — как обрывок сна,
Она приходит с речью внятной,
И вслед за ней — всегда весна.
Вот здесь садится и болтает.
Ей нравится дразнить меня
И намекать, что всякий знает
Про тайный вихрь её огня.
Но я, не вслушиваясь строго
В её порывистую речь,
Слежу, как ширится тревога
В сияньи глаз и в дрожи плеч.