Мимо меня пронёсся красный как рак, распаренный дядька Игнат, ухая и постанывая. Прошли мгновенья, и раздался громкий бултых от пруда и довольное упоминание Бога, его матери и ещё какой-то матери.
— Да… Только русский человек, входя в нирвану, может одновременно молиться и материться!