Пусть свободная воля – лишь слабая былинка, но она постоит за себя, она объявляет бесстрашно и твёрдо, что никогда не примет в число своих чад тупое забытье, ибо спящий слабее оскопленного самца. Бессонница истощает плоть, сокращает путь к могиле, так что уже и ныне я ощущаю запах кладбищенских кипарисов, — пусть так, но всё равно, пресветлый лабиринт моего сознания ни за что не выдаст своих святынь глазам Творца.