И, поверив в злое чудо,
Умирает кукла Вуду,
Умирай и ты, бедняга,
Твой окончен год.
Душа моя дрожит,
Утомлена неясным страхом;
В ночи тревожит сердце сжатое прибой,
И вновь поет вода,
И я жива, когда
Ты медленно становишься землей,
Рассыпчатым прахом.
– Брат мой, брат –
Молчание камня,
Мне ответь, где твоя сила?
Горных врат
Нет больше, а мне
Лишь остались скорбь да могила!
– Я ушел, и теперь не жди;
Камнем сердце стучит в груди –
Скорбной памяти господин –
Ты теперь один!
В море уйдет мое сердце, будто кораблик,
В поисках красного перца и, может быть, золота.
В море чужом я хочу от зимы отогреться,
Бабочкой быть перестать, той, что на булавку наколота.
Эх, уносят меня, эх, уносят меня,
Пророча печальный конец.
Эх, четыре коня, эх, четыре коня,
Голод, смерть, война и ***ец!
Верный мой клинок из толедской стали —
Как холодный луч от слепой луны;
Ангелы ответы нести устали,
В тишине ночной их шаги слышны.
Ангелы идут по церковным плитам,
Морщатся брезгливо моим молитвам,
Но молиться лучше уже не может
Скверный раб Господень Чезаре Борджиа.
От историй грязных уж не отмыться:
Муж сестры родной и братоубийца…
Все, что не украла судьба-шалава —
Это верный меч, да былая слава.
В прошлом я побед одержал немало —
Гордая Тоскана главу склоняла;
Солнцем золотым был под небом синим
Мой вчерашний день, ну, а что же ныне?
Ночь уходит в небо кадильным дымом,
Ангелы от Бога несут ответ.
У святых от гнева темнеют лица:
«Как посмел ты, грешник, сюда явиться?!
Сатаною жил, Сатаною сдохнешь —
Вот потеха, если хоть Pater вспомнишь!»
Вновь звенят шаги по церковным плитам
Быть ли мне живым, или быть убитым?
Ставят свечки тени моих деяний,
Не молитв достойных, а покаяний.
Уж какое столетье подряд,
Нарушая закон природы
И от всей души наплевав
На границы привычных рамок,
Как увидел Магритт,
В поднебесье нахально парит
Невзятый мой замок.
Странствовал в молчании, пленник немоты.
Стон во сне — нечаянный, робкие следы —
Пыль их заметала ли, прорастала рожь,
Только нераскаянным не умрешь.
Пыль их заметала ли, прорастала рожь,
Только нераскаянным не умрешь.
Разными дорогами — быстрые шаги.
Инеем не трогала седина виски.
И забрызган плащ его. Ржавый кровосток.
Он по-настоящему одинок.