— Как давно, говоришь, работаешь на Минни?
— Пару месяцев.
— Знаешь, вот будь ты здесь два с половиной года назад, то ты бы увидел знак, висевший прямо над баром. Может, Минни рассказывала?
— Нет.
— Хочешь знать, что за знак, синьор Боб? «Собакам и мексиканцам вход воспрещен». Я помню этот знак с самого первого дня работы заведения, и он висел над баром каждый день. А сняли его оттуда два года назад. Знаешь, почему? Минни стала впускать собак. Наша Минни почти всех любила, но она не могла терпеть всех мексиканцев.
США после Гражданской войны. Легендарный охотник за головами Джон Рут по кличке Вешатель конвоирует заключенную. По пути к ним прибиваются еще один охотник и шериф. Снежная буря вынуждает их искать укрытие в лавке на отшибе, где уже расположилась весьма пестрая компания: генерал, мексиканец, француз и ковбой... И кто-то из них — не тот, за кого себя выдает.
Год:
2015
Слоган:
«Без хорошей причины сюда не лезут»
Страна:
США
Жанр:
триллер, драма, комедия, криминал, детектив, вестерн
Режиссер:
Квентин Тарантино
Сценарий:
Квентин Тарантино
В ролях:
Курт Рассел, Сэмюэл Л. Джексон, Тим Рот, Майкл Мэдсен, Дженнифер Джейсон Ли, Уолтон Гоггинс, Демиан Бишир, Брюс Дерн, Джеймс Паркс, Дэна Гурье
Человек, дергающий за рычаг, ломающий шею, будет беспристрастным. Беспристрастие — есть сама сущность правосудия. Ибо правосудие, совершенное с пристрастием, всегда в опасности не быть правосудием.
Дверь — дерьмо.
Давай разработаем систему знаков. Если я бью тебя локтем по роже, это означает: «Заткнись».
Мне сложно поверить, что горожане выбрали тебя на какую-либо должность, кроме покойника.
Знаю, американцы не склонны позволить мелочи, вроде безоговорочной капитуляции, встать на пути доброй войны…
Когда ты окажешься в аду, скажи, что ты от Дейзи.
— Тебе не кажется неправильным вешать женщину?
— Пока не придумали курок, который они не могут спустить, если ты палач, будешь вешать и женщин.
Друг по переписке — практически настоящий.
Итак, тебя разыскивают. За убийство. Ради моего примера предположим, что ты это сделала. Джон Рут хочет отвезти тебя в Ред-Рок, чтобы осудить. Если тебя признают виновной, горожане тебя повесят на площади, и я, как палач, сделаю свою работу. И, если соблюдены все эти моменты, это — то, что наша цивилизация считает правосудием. Однако, если родственники и близкие того, кого ты убила, стоят за этой дверью — прямо сейчас! — и если, выбив эту дверь, они возьмут, вытащат наружу и повесят тебя за шею, — это будет называться самосуд. Итак, хорошо в этом самосуде то, что он прекрасно утоляет жажду. А плохо то, что он не всегда бывает справедлив. Но, в конечном счете, в чем реальная разница между ними? Реальная разница — во мне. В палаче. Мне неважно, что ты сделала. Я не получу удовольствия от твоей смерти. Это моя работа. Повешу тебя в Ред-Роке, перееду в другой город и повешу кого-то еще. Человек, дергающий за рычаг, ломающий шею, будет беспристрастным. Беспристрастие есть сама сущность правосудия. Ибо правосудие, свершенное с пристрастием, всегда в опасности не быть правосудием.
Вешать надо только отъявленных, но отъявленных обязательно надо вешать.